Мать погибшей над Синаем Эльвиры Воскресенской: «Я до сих пор ее жду»

Мать, потерявшую в трагедии единственную дочь, спасает работа. Должность директора школы Ирина Захарова совмещает с трудом в совете благотворительного фонда «Рейс 9268»

Фото: Александр ГЛУЗ

Лучезарная Эля была душой компании: общительная, светлая, творческая. Выучилась на психолога и спасателя. А потом стала работать в МЧС: помогать людям было кредо ее жизни.

-Три года назад доченька потеряла двойняшек - мальчика и девочку. Начались преждевременные роды, спасти детей не смогли, - рассказывает Ирина. - Она очень тяжело это пережила, только оправилась от утраты. С мужем Евгением они условились, что, когда Элечка вернется из Египта, попробуют снова…

Эля работала спасателем Фото: страница Эльвиры в социальной сети

СПАСАЕТ РАБОТА

Мать, потерявшую в трагедии единственную дочь, спасает работа. Должность директора школы Ирина Захарова совмещает с трудом в совете благотворительного фонда «Рейса 9268».

- В этом году мы решили очень важную задачу. Захоронили 715 неопознанных останков на Серафимовском кладбище 20 мая. А 28 октября, к годовщине, там открылся памятник, - делится Ирина.

По ее словам, у родственников – а их более пятисот – этот год прошел по-разному. Ведь нужно было найти силы и мужество жить дальше. В отдельных семьях повторились похороны: не выдержали сердца… А у некоторых родились дети.

Сама же Ирина вспоминает эти 12 месяцев неохотно:

- Но все-таки средний возраст погибших - 30-40 лет. Нетрудно догадаться, что родителям уже за 50. Многие потеряли единственных детей и внуков, и их жизнь - это ад, - сквозь слезы говорит она. - Я ее до сих пор жду!

«ЭТИХ ДВУХ ЛЕТ ПРОСТО НЕ БЫЛО»

Ирина Евгеньевна скептически относится к загробной жизни, но ей хочется верить, что это правда. Что Эля не просто исчезла, что она где-то там…

-У меня такое ощущение, что этих двух лет просто не было. Поначалу даже работать не могла. Первый год проводила либо в больнице, либо дома. А сейчас помогает школа. Здесь проблемы бесконечные. Жизнь тут не кипит, а бурлит. Один нахулиганил, другой жалуется, третий - благодарит.

Иногда Захарова остается в школе допоздна, а иногда – в разгар рабочего дня приходится уезжать по вопросам фонда. Устает, но отвлекается до вечера. А дома все равно остается наедине со своими мыслями. И тогда становится очень тяжело.

Лучезарная Эля была душой компании Фото: страница Эльвиры в соцсети

- Хоть говорят, что по христианским законам надо прощать, я никогда не прощу гибель своего ребенка. Никогда и никому. Если государство виновато – значит, его не прощу. Оно не предупредило никого об угрозе. Если сейчас информируют, что где-то опасно, то наши полетели, не зная, например, что воздушный коридор пролегает близ границы с Сирией.

По её мнению, российские самолеты не имеют права подниматься в небо над Египтом прежде, чем будут наказаны виновные в гибели 224 российских пассажиров.

- Это просто плевок в лицо родственникам. Египет не просто затягивает следствие, он даже последние останки до сих пор не отдал! Нам и так наших детей частями оттуда выдавали. Вот мы последний кусочек своего ребенка получили в апреле месяце…

«БОЛЬ ОСТАНЕТСЯ ТОЛЬКО У БЛИЗКИХ»

Осиротевшая мать не стремилась возглавить фонд. Собираться в школе удобно, а живое общение потерявшим близких людям было необходимо:

- Я просто предложила свою помощь. И теперь моя задача – увековечить память всех погибших. Хочется, чтобы их так быстро не забыли. Ведь если мы не будем помнить наше прошлое, наших близких, которых так жестоко убили, - а им не дали никакого шанса выжить на высоте - то будущего не будет, - уверена она.

Кроме братской могилы на Серафимовском кладбище, ко второй годовщине теракта над Синаем, прямо в злополучное 31 октября, открылся сад памяти на Румболовской горе. Там высадили 107 кленов – по количеству семей, погибших в авиакатастрофе. И 25 елочек – в память о детях.

- Пройдут годы, но жизнь-то продолжается. Наверное, нужно думать сейчас о живых. У нас остались и вообще одинокие люди, и бабушки с внуками. Им нужны помощь и поддержка, - уверена Захарова. -Духовно-просветительский центр станет нашим домом. Там будут устраивать памятные вечера, организуют образовательные кружки. В конце концов туда можно будет просто прийти пообщаться.

Главное сейчас, по её мнению, извлечь уроки, чтобы подобное не повторилось:

- Чем дальше, тем меньше помнят о нашей потере. Мы так устроены. Нельзя все время жить одной трагедией. Боль останется только у близких. Остальные будут вспоминать только тогда, когда будет случаться что-то ужасное.