Владимир Жириновский: СССР развалился из-за плановой экономики

Владимир Жириновский в гостях у Радио «Комсомольская правда»

Фото: Владимир ВЕЛЕНГУРИН

Казалось бы, с 1991 года прошло более 25 лет, но до сих пор россияне спорят, катастрофа или благо – развал Советского Союза. Высказать свое мнение мы попросили лидера ЛДПР Владимира Жириновского. Одну из причин крушения СССР Владимир Вольфович обозначил совершенно конкретно.

В. Жириновский:

- Плановая экономика. Спускался план, сколько произвести, и под это давалось сырье. А рынок требовал больше. И даже, может быть, в одном месте эти товары были, а в другом их и не было. Поэтому не хватало гибкости. Вот здесь должен был бы действовать частный сектор. Портные, сапожники, там сумочки, маленькие пельменные, шапки, сапожки – все это могли они делать. Я приехал в Тбилиси, холостой офицер, чайник мне нужен – нету чайников. Ну, что делать?.. В следующем году будут. А что мне четыре месяца делать? То есть, промышленность много выпустила, но в Тбилиси поставлена определенная партия, значит, ото всего государства. Нельзя, чтобы государство занималось.

Конечно, разговор о советском времени не мог обойтись без упоминаний дефицита, очередей и запрета на частное предпринимательство.

В. Жириновский:

- Был дефицит. И это, конечно, очень всем было противно. Ну, нельзя ничего было получить просто. Пробивать, пробивать, пробивать. Даже были в организациях люди, которые … Он знал где что есть, видимо, приплачивал кому-то, товар ему отгружали и он снабжал свою организацию. Или запчасти, или приборы, или станки, или необходимые сами по себе товары. Вот он ездил везде, знал, кому дать сколько. Взятки были небольшие. 25 рублей, 50, 100 рублей и все. И вы загружаете свой товар. Он толкач… Квартиру поменять – невозможно. Бюро обмена, все есть. Как там подберешь вариант? Маклеры… Маклер все мог найти тебе. У тебя трехкомнатная, тебе нужно две – он тебе найдет две однокомнатные. Он тебе найдет двухкомнатную и однокомнатную. Он две двухкомнатных найдет. Ты ему заплати. Нет, нельзя. Зачем они это все запрещали? Ну, откройте частные парикмахерские. Я своему мастеру позвоню, он ко мне домой придет. Откройте столовые, пельменные..

Зашел разговор и о личном. Владимир Жириновский на своем примере рассказал о том, что не везде был дефицит и о том, как относились в Советском Союзе к человеку.

В. Жириновский:

- …Я любил на Рижский рынок ездить и вот там без очереди все. Но в три раза дороже. В магазине два рубля мясо килограмм, там – шесть. Но я был какой-то, не знаю, слишком бережливый. У меня были накопления. Тысяч тридцать. Раньше это три машины Жигулей. Потом я довел до ста тысяч. Зачем я это копил? Ну, зачем? Даже мама за два месяца перед смертью говорит – Володя, хорошо бы с рынка попитаться. Я не понимал этого. Я был молодой, 30 лет…

- А на что копили, если не секрет?

- На жизнь. На будущее. Я был уже капиталист. У меня были деньги. Может быть, там квартиру, мебель купить, еще что-то такое. Зачем я это делал? Нужно было питаться хорошо. И мама бы попиталась хорошо, перед смертью… За два месяца мать у меня просила – с рынка. Ну, на рынке мясо парное, яички… поросята там, цыплята. Всего полно на рынке. Поэтому вот в этом смысле дефицита не было. На рынках на колхозных наши частники привозили все, что есть. Пожалуйста. Просто дороже в три раза. Но у людей не хватало денег, у меня-то было. Чего я их держал? Солил. Купил в «Березке» пиджак. Модный был, широкий отворот, лацкан. И он у меня висит. Я привык с детства – только на праздники, на выходные какие-то мероприятия. Мода вышла – все, висит, а он уже не модный… Чего берег? Ходи в нем, носи его. То есть, праздник каждый день должен быть.

Социализм погубило только вот это дело. Нехватка любых товаров. Все услуги. Ну, ничего не было. Вот все нужно пробивать, пробивать. Частное предпринимательство – уголовное дело. Перерыв в магазине – сейчас нету – раньше перерыв. Я без пяти два захожу, перерыв с двух до трех, они меня прямо выталкивали. Да что ж такое-то? Обслужи. Нет, уходи, у нас перерыв – все! То есть, никто не ставил задачу обслужить… Им наплевать на нас было. Поэтому-то люди и возненавидели именно такое устройство страны, когда на человека все плюют. Конечно, нам всем это было неприятно. Поэтому никто, кроме меня, я единственный вышел защищать Советский Союз. 19 августа в 9 утра я дал информацию в ТАСС, в 10 я вышел на площадь. Там они орали, пару тыщ демократов. И все. А коммунистов был один миллион. Зюганов не вышел, никто не вышел. Потому что люди устали. Все опротивело им – такая власть, такая страна – и пропади все пропадом. Но я-то понимал, что мы еще хуже будем жить, если поломаем страну.

Но несмотря на дефицит, несмотря на очереди, унижения, через которые советскому человеку нередко приходилось проходить, Владимир Жириновский был в числе тех, кто в 1991-м вышел защищать Советский Союз. Почему?

В. Жириновский:

- Людям не хватало государственного мышления. Да, плохо, но это твоя страна. Я вышел защищать территорию, границы СССР. Потому что после ГКЧП начали делить на 15 частей. Мы потеряли 7 миллионов квадратных километров. Наши границы вернули к 17 веку. Этот дурак Ельцин на три столетия назад вернул… Ты что, сумасшедший, что ли, Ельцин, ты чего делаешь? Ты понимаешь, что ты сделал? Не на полкилометра – на 300 лет. Миллионы русских солдат погибли, а ты вернул границы 17 века. Я-то понимал. И я вышел защищать страну, погранстолбы, государство. А люди не вышли, потому что они помнили, сколько унижений эта власть дала. Они понимали, что придет не новый режим, который отме?? унижение, а придут те, кто развалили страну до конца. ??? Это моя страна, великая страна! ?? ….второго, третьего сорта люди. Поэтому люди не поняли. В этом смысл государственного мышления. Оно не всем дано. Вот есть музыкальный слух. У меня нету… Спортсмен. Я не могу. Но вот государственное мышление – это у единиц. Это тоже с генетикой передается. А это тоже присуще человеку. Поэтому люди не виноваты. Он колбасу вспоминает. Все. Я знаю, что дефицит был. Я знаю, что такое дефицит. Но ты страну спасай, о стране подумай. Мы не Горбачева спасаем, мы спасаем нашу родину, которую нам оставили предки. А колбаса будет. Сейчас ее полно. Всего сейчас полно. Тоже бывают проблемы – не то качество. Но где наши 150 миллионов? Нас было бы сейчас 300, даже 350, а нас – 150. Где 200? Где территория? У туркмен газ – это наш газ. Азербайджан – нефть. Это наша нефть. Казахстан – там уран. Все же все наше, это мы делали все. А теперь это их. Теперь они обогащаются. А русских выгнали отовсюду. Со Средней Азии, с Закавказья, с Кавказа, Прибалтики. На Украине убивают сейчас. Вот это я спасал. Чтобы русских не убивали сейчас, через 25 лет. Я когда вышел на Манеж 19 августа 1991 года… Страну-то надо сохранять… Я не мог, как говорится, взвешивать… Да, дефицит, не буду я их защищать… Я не их защищал. Страну оставьте, это моя страна. Вот это чувство хозяина страны – это было. Потому что действительно это наша страна. Пусть с названием Советский Союз, но понимаешь, что это Россия. Это название. Оно ушло, его больше нет, снова – Россия. Но дефицита нет, но и страны нет. Надо выбирать. Сохраняем страну – дефицит – но мы сделаем, будет все более разнообразное у нас, мы добьемся, не будет очередей. Сейчас нет очередей. Рестораны полупустые, магазины полупустые. Заходи – все, что в мире есть – у нас. Все. Спектакли любые. Кино. Интернет. Все. Завались! А где страна? И каждый день – бомбят, бомбят. Прибалтика – люди второго сорта, закрывают русские школы. 25 лет мы слышим, как трамбуют русских. Вот это я хотел остановить… Мы же на колбасу поменяли… пусть русских трамбуют? Нет, такой размен не годится.