Ольга Кабо: «Мой маленький сын не разрушил мою творческую жизнь»

Ольга пришла в студию КП, чтобы рассказать о своих новых проектах - спектаклях по Ахматовой и Цветаевой

Фото: Сергей ШАХИДЖАНЯН

Плешакова:

- Сегодня в эфире актриса театра и кино Ольга Кабо. Ольга – молодая мама, обремененная не только работой, но и заботами о своих детях, в том числе и совсем маленьком ребенке. Но, тем не менее, не только приезжает в «Комсомольскую правду» на телерадиоэфир, но еще и готовит новую программу, которую мы увидим в Доме Музыки уже в начале следующего года.

Кабо:

- Мы даже не называем это программой. Мы делаем настоящий драматический спектакль. Спектакль называется «Я искала тебя», посвященный Марине Ивановне Цветаевой. Делаем мы это совместно с замечательной певицей Ниной Шацкой. Это не первый наш проект, который мы сделали вместе. Потому что полтора года назад вышел в свет наш спектакль, который назывался «Память о солнце», посвященный творчеству Ахматовой. Он прошел с большим успехом. Более того – мы до сих пор ездим по филармониям России, и нас зрители очень ждут. Очень ждут поэзию, романсы, которые исполняет Нина на стихи поэтов Серебряного века. В том случае была Ахматова, а сейчас – Цветаева. Поэтому идея создать следующий спектакль лежала практически на поверхности. Потому что если говоришь «Серебряный век», если мы говорим о женщинах-поэтах - то это, конечно, Ахматова и Цветаева. И когда Дом Музыки, в котором мы успешно дебютировали в этом жанре, предложил нам сделать новый спектакль – мы с радостью взялись за эту идею, потому что для меня мои проекты – это моя душа, то, чего мне хочется. Чаще всего актеры очень зависимы. Нас приглашают в кино, в театр, дают роли – утверждают, не утверждают. А тут наш собственный выбор. Мы сами выбираем стихи, которые созвучны нашему времени. Мы сами выбираем историю, строим спектакль из того, что мы читаем и знаем. Поэтому этот спектакль отдельной строкой проходит в моем творчестве, это подобно литературно-музыкальному спектаклю. Я ценю эту работу, она меня внутренне наполняет, одухотворяет и расправляет крылья.

Плешакова:

- Ольга, как вы с Ниной нашли друг друга? Потому что Нина – известная вокалистка. Но известна в достаточно узком кругу артистов, журналистов. Она часто ездит на фестивали, дает концерты, в групповых сборных концертах выступает. Я несколько раздосадована ее творческой судьбой. Потому что она очень эффектная женщина, как и вы – думаю, вы великолепно смотритесь вдвоем на сцене. У нее потрясающий голос. Но широкому зрителю она не так хорошо известна.

Кабо:

- С Ниной мы познакомились на одном из фестивалей. Потому что часто приглашают Нину и на кинофестивали тоже. Нина поет, она дружит с артистами, режиссерами. Она – абсолютный человек мира. Потому что она очень легкая в общении, очень талантливый человек. Я не говорю про профессию – что само собой разумеется. Она умеет талантливо общаться, сохранять отношения. Она очень открытая для общения. Я много раз работала в таких концертах в качестве ведущей. Представишь артиста или актрису, певицу или певца – и уходишь за кулисы, и там своя жизнь. А когда Нина выступала – я ее всегда слушала. У нее такой голос! Он притягателен по своему тембру, в нем есть власть. Она начинает петь – такая уверенность и такое достоинство. И хочется слушать и видеть обладательницу этого замечательного голоса.

Плешакова:

- И есть на что посмотреть!

Кабо:

- Да. И когда видишь Нину на сцене – она необыкновенно красива. Она очень гордая: расправленные плечи, длинная шея. Когда она поет – она любит это делать. Она никогда не поет лишь бы просто петь. У нее каждая песня – это история, которую она рассказывает зрителям. В этом тоже общее между нами. Потому что я как актриса тоже не могу читать стихи ради чтения стихов, красивых рифм или прекрасных слов. Мне нужно выбрать историю, которая бы меня трогала. Чтобы я потом могла уже рассказать. То есть каждое стихотворение, которое я читаю – это такая исповедь. У Нины то же самое. Поэтому кода мы познакомились, мы поняли, что обе одухотворены поэзией Серебряного века. В театре Моссовета я играю спектакль, который так и называется: «Серебряный век». И со сцены я читаю и Гумилева, и Ахматову, и Блока, и Цветаеву. Поэтому что-то родственное между нами было. Долго думали о том, что бы мы могли сделать вместе. Потому что хотелось попробовать в дуэте поработать. Почему Нина не очень популярна? Да потому что она попсу не поет, потому что у нее есть уровень, ниже которого она не опускается. Популяризация ведь в достаточно доступных, массовых песнях, в легких, хитовых мелодиях. А она выбирает всегда себе романсы на стихи Цветаевой, Ахматовой, Есенина. Я слышала прекрасный концерт – она исполняет джаз. То есть она немножко выбивается из состава наших сегодняшних певцов. Наверное, именно поэтому мы с ней и сошлись. Думали мы с Ниной, что можем сделать. Потом Нина пошла в Дом Музыки, представила несколько своих проектов. Она сказала: у меня есть такой-то цикл, такой-то спектакль. И предложила им наш ахматовский спектакль. Она сказала: с Ольгой Кабо. Еще спектакля даже не было, было только желание его создать. И Дом Музыки ухватился, и сказали: да, мы хотим. Есть замечательная Ольга Лякина, она директор творческих программ. Она решает репертуарный план Дома Музыки. Звонит мне и говорит: Оля, у нас через полгода спектакль. Я говорю: как, Нина, мы еще ничего. И мы стали готовиться. Мы пригласили режиссера Юлию Жженову. Это дочка великого актера Георгия Степановича Жженова.

Плешакова:

- Которая тоже работала в театре Моссовета.

Кабо:

- Он работал в театре Моссовета, Юлия Георгиевна сама работала в театре Моссовета. По основному своему образованию она актриса. Но потом она сделала для себя выбор – ей интересно преподавать. И сейчас она преподает сценическую речь студентам школы-студии МХАТ и вгиковским студентам. Когда я прихожу во ВГИК на выпускные экзамены, я там последние два десятка лет в ГЭКе. Я смотрела несколько поэтических спектаклей, которые Юля поставила. Я тогда подумала: как же человек мыслит поэзией, как поэзия не ради поэзии, а ради отношений между персонажами. И так она все это выстраивала, что потом звуки стихов звучали еще долго-долго. Эти образы, которые она создавала, компоновка этих стихов, этих произведений – их просто невозможно забыть. Я обратилась в ней за помощью. Она с радостью откликнулась. Мы прослушали те романсы которые у Нины уже были написаны замечательным композитором Златой Раздолиной. И Юля придумала, что в ахматовском спектакле «Память о солнце» я читаю поэму «У самого моря» - это ранняя лирика Ахматовой, 1914-й год. Она рассказывает о себе-девочке, которая приезжала в Херсонес отдыхать, которая босиком бегала вдоль мыса по морю, наслаждалась шумом прибоя, смотрела на яхты, которые в Константиновском… летали, и мечтала о прекрасном царевиче. И этот рассказ, восторженно произведенный, прекрасный рассказ – он в душе юной Ахматовой очень восторженно звучит, о своей мечте. Я считаю эту поэму, на которую нанизываются те романсы, которые исполняет Нина. Тоже ранняя лирика Ахматовой. И получается, что я читаю, и когда кульминационные моменты в поэме – то Нина подхватывает, и уже на другом уровне идут ее романсы с музыкой, с оркестром. Потом вдруг оркестр затихает, я начинаю читать. Поэтому первый акт у нас очень светлый, в нем даже слышан шум прибоя. А второй акт наоборот – краски сгущаются, и Нина поет реквием. Наверное, это одно из самых драматических произведений Анны Андреевны. Она говорит о том, как страшно терять, и как страшно несправедливо терять близких, родных, любимых. Она рассказывает о том, как во времена ежовщины она стояла в этих тюремных очередях в Ленинграде. И как на ее глазах погибали люди от горя, от тоски, от непонятости. И второй акт совершенно другой. Я начинаю читать реквием, а Нина поет и ощущение просто ужасное. У нас лаконичный жанр, мы стоим с Ниной на авансцене, а сзади симфонический оркестр. И эта огромная энергия музыки – она как водопад вливается в зрительный зал. Она с обеих сторон нас с Ниной охватывает, и наши звуки – мое чтение и Нинино пение – как будто мощной волной идут на зрительный зал. Я давно работаю в театре – 10 лет проработала в Театре Российской Армии, сейчас служу в театре Моссовета, - меня не было такого эмоционального подъема, как на этих волнах.

Плешакова:

- А обратно идет волна на вас?

Кабо:

- А потом это обратно – естественно. Тщетны были наши сомнения: а нужна ли поэзия сейчас? Примет ли нас зритель? Захочется ли им слушать этот высокий слог – уже потерянный, забытый в сегодняшнем агрессивном, простом, упрощенном мире? И слава богу, энергия обратно идет. Энергия со слезами, всхлипываниями, с молчанием – после того, как спектакль закончился. Вместо аплодисментов – вдруг такая мертвая тишина. Мы даже сначала испугались. Зрителю нужно было выдохнуть, чтобы вдохнуть и зааплодировать. Такие мгновения – они безумно ценны и абсолютно незабываемы. Поэтому когда Дом Музыки предложил нам сделать следующий спектакль – мы опять собрались в той же компании: Юлия Жженова, Нина Шацкая и я, замечательный художник по костюмам Виктория Севрюкова, - и стали придумывать. Потому что если в ахматовском спектакле были уже романс и музыка, написанные на стихи Ахматовой – то есть Нина их не раз и не два исполняла, - то здесь мы стояли перед зачатием нового проекта. Поскольку нужно было подобрать те стихи, которые Нине подходят, которые близки ей.

Плешакова:

- Сочинить музыку?

Кабо:

- Найти композитора, который бы написал музыку, которую бы Нина могла исполнить – которая воплощала бы то, что мы с Юлей хотим рассказать: Юля как режиссер, я как актриса. Потом в контекст музыки и уже написанных произведений придумать спектакль, что делает драматическая актриса в этом спектакле. Очень не хотелось повторяться. То есть можно бы было Нине петь, мне читать стихи Марины Ивановны. Тогда это было бы тоже хорошо, тоже интересно. Потому что любое стихотворение уникально и исповедально по всей сути. Но Юлия Георгиевна придумала очень сложный, как мне кажется, интересный ход. Мы взяли за основу дневники Ариадны Сергеевны Эфрон, дочери Марины Цветаевой, которая пишет о матери очень проникновенно, очень нервно, очень открыто – с болью, горечью, восторгом, любовью. То есть вся палитра чувств в этих строках ее дневников и писем. И действительно – ведь две судьбы, две такие похожие женщины: мать и дочь – совершенно разные, с разными, но трагическими судьбами. С потерями, с трагическим пророчеством самой Цветаевой, которая предрекла детям такую страшную судьбу. Эти дневники будут звучать из моих уст. Я буду читать стихи, которые посвятила Ариадна Марине Ивановне, Нина будет петь романсы на стихи Цветаевой. Спектакль будет устроен в форме диалога дочери с уже ушедшей матерью.

Ольга Кабо говорит, что встает каждое утро в 5 часов - готовить завтрак для дочки

Фото: Михаил ФРОЛОВ

Плешакова:

- Что еще мне хотелось бы спросить в связи с этим проектом. Две актрисы, две яркие актрисы, две интересные женщины на сцене. Есть такой момент, что невольно начинаешь на себя одеяло тянуть? Есть конкуренция?

Кабо:

- Нет. Как ни странно, все задают этот вопрос. Мы настолько друг за друга болеем, и настолько настроены созидательно, а не разрушительно – что каждая нота, которую поет Нина: для меня щемящее ощущение, что это все произошло. Нина так же относится к тому, что я читаю. Мы же стоим на сцене, когда одна из нас поет, а другая читает. Юлией Георгиевной было выстроено, чтобы мы не просто передыхали – тогда получился бы концерт. А чтобы каждая из нас жила тем, что происходит сейчас с другим человеком. Тогда это получается энергетический захлест, перетекание. И тогда идет такой очень мощный, энергетически заряженный диалог – как наэлектризованный. И то же самое Юлия Георгиевна говорит оркестру. У нас три действующих лица в спектакле: актриса, певица, и оркестр – то есть музыка. Если какой-то из этих трех элементов убрать – то все разрушится, уже будет все совершенно другое. Поэтому все оркестры, которые с нами работали – с Ахматовой мы ездили недавно на гастроли в Екатеринбург, и работали в Свердловской филармонии. Был замечательный уральский оркестр под управлением Лисса. Те же самые слова мы передали от Юлии Георгиевны музыкантам. И что самое ценное – там есть кульминационный момент, когда царевич, которого так долго ждет ахматовская героиня, погибает на ее глазах. Я рассказываю, что «вынес старик того, кто правил самой веселой крылатой яхтой, положил на черные камни. Долго верить себе не стала. Пальцы себе кусала, чтобы очнуться. Тихий и ласковый мой царевич тихо лежал, смотрел на небо. Эти глаза зеленее моря и кипарисов наших темнее. Видела я, как они погасли. Лучше бы мне родиться слепою». И в этот момент очень тихое место – нет музыки. Первой начинаю рыдать я. Потом в зале, я слышу, начинаются пошмыгивания и роются в сумочку, доставая платочки. В оркестре сзади всхлипывания. Я рассказываю об этом с юмором и большой любовью. Но когда ты стоишь на сцене – от этого еще больше, прямо мурашки, и желание рассказать так, чтобы картинка этого погибшего красивого смуглого царевича.

Плешакова:

- То есть вы сами представляете.

Кабо:

- Обретя свой дар слова, Ахматова теряет счастье личное. Это такая ее жертва. Она была очень одиноким человеком, несмотря на определенное количество мужей, прекрасных мужей. Но она все равно была одна по жизни. И наша ахматовская история – в том, что Ахматова, героиня Ахматовой, гуляла по берегу моря. И вдруг вышла цыганка из пещеры. «Пальцем меня к себе поманила. Что ты, красавица, ходишь босой? Скоро счастливой, богатой станешь. Знатного гостя жди до пасхи. Знатному гостю кланяться будешь. Не красотой своей, не любовью – песней одной ты гостя приманишь». И все оставшееся действие юная героиня ищет эту песню.

Плешакова:

- И ждет.

Кабо:

- Ждет царевича и ищет песню, которой она должна приманить. Сестра говорит, что «в городе ты совсем не бываешь, у нас поют не такие песни». А она эту песню ищет в звуках. Она говорит: «Как журавли курлыкают в небе. Как беспокойно трещат цикады, как о печали поет солдатка. Все я запомнила чутким слухом, я только песни такой не знала, чтоб царевич со мной остался». Она собирает по крупицам шум прибоя, журавли, чайки кричат, рыбы подплывают – и своими плавниками бьют по воде. И в результате она говорит: я сама придумала песню, лучше которой нет на свете. И обретя эту песню, она выходит на берег моря и начинает читать эти стихи. И говорит: «знаю я, с кем бы царевич ни был – слышит он голос мой смутившись. И оттого мне каждое слово как божий подарок было мило». И она притягивает царевича этой своей песней, своим стихом. И настолько сильна воля таланта. Воля этого божественного дара – что яхта не справляется с управлением этой творческой силой, и на глазах разбивается. Такая идея спектакля. Это грустная сказка. Поэтому ахматовский спектакль об этом. А цветаевский - о том, что наша память тоже способна творить чудеса. И все возможно, если мы помним, если не забываем, если любимые люди живут в наших сердцах.

Плешакова:

- Ольга, вы еще раз скажите радиослушателям, когда оба спектакля мы можем увидеть и где.

Кабо:

- Дорогие друзья, мы вас с удовольствием приглашаем в народный Дом Музыки, в Светлановский зал, 13 декабря мы только для вас будем играть спектакль под названием «Память о солнце», посвященный творчеству Анны Андреевны Ахматовой. А 2 февраля 13-го года в том же зале в Светлановском Доме Музыки мы вам подарим новую нашу историю, новый наш спектакль, который называется «Я искала тебя», посвященный Цветаевой.

Плешакова:

- Ольга, прекрасно. Но главный проект все-таки этого года для вас – это рождение сына Виктора. Мы вам звонили и поздравляли , когда вы еще были в роддоме. И вы такая вся утомленная, уставшая, но абсолютно счастливая, судя по голосу. Рассказали подробно, что все хорошо, как муж привез, и что намерены кормить ее. Мне понравилась фраза, вы сказали: все так сложилось – вы вряд ли это подгадали, но так удачно сложилось, что вы родили ребенка, когда у актеров отпуск. И я никого не подвела.

Кабо:

- Это большое счастье для актрисы – родить в конце отпуска и практически не выйти из обоймы репертуара. Потому что всегда очень жалко расставаться с ролями, и тем более отдавать другим актрисам. Это тоже часть души, это тоже ребенок, который уникален тем, что рожден в моем сердце – любая роль. Тем более театральная, которая выстрадана и проходит практически 6-9 месяцев. Как ребенок рождается – так же и театральные роли. Так что Витюша все предугадал, маме творческую судьбу не разрушил, даже наоборот. И очень позитивный мальчик, который все время улыбается. Мы вчера были в гостях у моей мамы. В первый раз приехали с сыном к ней в гости. Обычно она к нам приезжала. Мама говорит: Оля, я давно так много не улыбалась. У меня даже скулы свело. Потому что этот ребенок все время вызывает улыбку – настолько он открыт миру. Он просыпается, и когда кто-то подходит к его колыбельке – он уже радуется, что о нем вспомнили, что новый день, солнышко.

Плешакова:

- Обратили внимание.

Кабо:

- Да. Когда вечером его укладываешь - он тоже до последнего улыбается. В общем, другая жизнь, другая планета.

Плешакова:

- Но у вас второй ребенок.

Кабо:

- Да. Тане 14 лет, Она уже взрослая девушка, учится на первом курсе Академии хореографии при Большом Театре. Она уже сама маленькая женщина. И когда появился Виктор – она не может от него оторваться. Я ее гоняю делать уроки. Она говорит: давай его вместе помоем, давай я его поношу на руках. У нее уже появляется это женское начало. Она без подготовки, без тренировки, интуитивно его взяла правильно, головку подержав. Когда Витя не спит ночами – а у него это часто бывает, причем он не плачет, не скандалит, видимо, не хватает общения, - он является первым слушателем моих поэтических спектаклей, опусов. Потому что я учу текст. У меня есть время, я все равно не занята. Спать я не могу, потому что он мне не дает спать. И я ему сразу читаю. А ему же главное - внимание. И я ему начинаю рассказывать стихи Ахматовой, Цветаевой, Ариадны Эфронда. Он слушает. Особенно, когда детям рассказываешь – пытаешься разложить по слогам, чтобы они поняли. Я это ему так и рассказываю. Мне удобно запоминать стихи таким образом. И потом, когда так раскладываешь текст по логике мысли ребенку – все сразу встает на места. Сразу понятно, о чем стихи, о чем история, что хотел сказать автор. Поэтому у меня уникальные репетиции. Если Ахматову я репетировала в Херсонесе прямо на месте событий, перекрикивая шум волн – то тут я репетирую со своим трехмесячным сыном Виктором, который очень хорошо слушает, так внимательно. Если бы зрители так слушали.

Плешакова:

- Я думаю, зрители вас внимательно слушают. Но вы меня озадачили – плохо спит. А когда же вы спите? Меня это как маму интересует.

Кабо:

- Я сплю в машине, если у меня есть какие-то дела в Москве. Мы живем за городом, поэтому, к сожалению, с нашими пробками около двух часов утром я провожу в машине, столько же вечером, когда возвращаюсь.

Плешакова:

- Вы каждый день ездите в Москву?

Кабо:

- Нет, не каждый день – когда мне нужно. И я высыпаюсь. Если у меня свободный день – я пытаюсь немного дать себе возможность отдохнуть. Видимо, у меня сейчас такой завод, такое воодушевление связанное с нашими проектами. Когда мысль работает – сон уходит. И усталости я не ощущаю. Но она потом накапливается, дает о себе знать. Юлия Георгиевна дает очень мало времени на репетиции, потому что у нее огромное количество студентов, которым она нужна. И она дает мне два раза в неделю, с 10 утра. Для того, чтобы в 10 утра быть в театре Моссовета, мне нужно в 8 выехать.

Плешакова:

- С водителем вы?

Кабо:

- С водителем, я не езжу за рулем. Но моя старшая дочь, учась на Фрунзенской улице, в академии хореографии, должна быть на занятиях в 8 часов. Потому что в 9 начинаются занятия – все девочки приезжают в 8 – для того, чтобы растянуться, разогреться. Первый урок – это классика. Они должны быть готовы, чтобы ни в коем случае не было травм. Чтобы быть в 8 часов, Таня уезжает из дома в 6. Поэтому встаем мы с ней в 5. Это теперь мое любимое время, потому что вся семья собирается в 5 утра. Ни у кого нет сна в глазах, такое очень счастливое время, когда я готовлю завтрак Тане. Когда Тане приготовлю завтрак – сажусь кормить Витю. Потом спускается Николай, мой супруг. Потом выбегают три таксы, которые тоже хотят внимания и любви. И в этом такое потрясающее счастье!

Плешакова:

- Ольга, вы для женщины, которая недавно стала мамой тем более выпускает такой сложный спектакль, - выглядите потрясающе. С этим вас и поздравляем. Еще раз приглашаем всех на спектакль Ольги Кабо и Нины Шацкой – поэтический, лирический в Доме Музыки, на стихи Цветаевой. Но обязательно надо посмотреть и первую часть – на стихи Анны Ахматовой.

Кабо:

- С одной стороны, два спектакля никак между собой не связаны. Связаны только временем и исполнителями. Потому что те, кто хотят немного приподняться над действительностью – мы думаем, что дадим такую возможность. Поскольку поэтические строки изначально отрывают тебя от сегодняшнего дня. Ты начинаешь даже мыслить на другом уровне. Но через 5 минут – я себя ловила на этом ощущении – я забываю, что читаю стихи. Мне кажется, что я говорю прозой – настолько они написаны открыто и искренне, что нет в них поэтической вычурности. А есть только необыкновенная правда и пронзительность.

Плешакова:

- Ольга, спасибо, что вы пришли к нам в радиостудию.

<<Самые интересные эфиры радио "Комсомольская правда" мы собрали для Вас ЗДЕСЬ >>

А это - еще одно видеоинтервью замечательной актрисы.