Как общественные организации получают президентские гранты?
Как общественные организации получают президентские гранты?
Широков:
- Я рад представить нашего гостя. Александр Свинин, генеральный директор Фонда «Перспектива». Здравствуйте, Александр!
Свинин:
- Добрый день!
Широков:
- Поговорим мы с вами об общественных организациях, которые получают президентские гранты, так называемые НКО – некоммерческие организации. Александр, в последнее время тема НКО поднимается достаточно часто. Наш президент и верховный главнокомандующий говорил в поддержку НКО на форуме ОНФ совсем недавно. На совещании с Минэкономразвития. Очевидно, что эта тема в ближайшее время будет освещаться достаточно прилично.
Что такое НКО само по себе? В медиапространстве к НКО сложилось самое разное отношение. Для большой части аудитории НКО – это нечто непонятное, что даже в свое время, с чем даже в свое время призывали бороться и запрещать.
Свинин:
- Сейчас в России работает 227 тысяч некоммерческих организаций. Это достаточно большой не просто сектор людей, которые что-то делают. Это уже сектор экономики. Это организации, которые дают людям занятость, решают важные для общества проблемы, которые на это общество начинают иметь влияние. В том числе иметь влияние на власть, на принимаемые властью решения. То, что к некоммерческим организациям есть недоверие и скепсис у большой части общества, это закономерно и вполне себе нормально. Общественная палата России проводила в 2015 году исследования. 34 процента граждан не доверяют некоммерческим организациям. Для них это что-то непонятное и неизвестное. Каждый год мы считаем, что эта цифра снижается, в том числе благодаря представителям СМИ, которые активно про некоммерческие организации рассказывают
Что такое НКО? Это организация, которая не имеет в своих целях извлечение прибыли и которая решает некую социальную проблему.
Широков:
- Главная задача некоммерческих организаций – это не материальная прибыль. Это не деньги, а это удовлетворение неких потребностей, духовных в том числе. Социальных, да?
Свинин:
- Это решение социальных запросов общества. Это может быть социальный запрос на чистую экологию. И это экологические организации, которые борются с вырубкой лесов, помогают тушить пожары. Очень большое количество НКО сейчас, которые занимаются сохранением озера Байкал, например, потому что там есть большие проблемы. И запрос общества, которое живет там, он именно на это.
Большое количество некоммерческих организаций занимается прямой помощью людям. Это благотворительные фонды. И, мне кажется, с ними обычные наши слушатели знакомы лучше всего.
Есть у общества запрос на справедливость. Есть большое количество некоммерческих организаций, занимающихся правозащитной деятельностью, то есть, когда ваши права защищает некоммерческая организация. Порядка 20 сфер мы насчитываем, в которых НКО сегодня работают. Это и спорт, и здоровый образ жизни, в том числе, и духовные организации, которые занимаются духовным развитием. Религиозные организации. Они у нас тоже некоммерческие.
Широков:
- 220 тысяч вы сказали НКО в России. Знаете, я встречался в своей журналистской жизни с большим количеством представителей некоммерческих организаций. Это были представители разнообразных фондов. И, насколько я понимаю, часть из них основой своей жизни считают гранты. Некоммерческие организации существуют и на гранты в том числе.
Свинин:
- В том числе. Президент уже 10 лет организует специальный грантовый фонд для поддержки некоммерческих организаций. Начиналось все это с 500 миллионов рублей 10 лет назад. В 2016 году президент на эти цели выделил 4,6 миллиарда рублей. То есть, это уже достаточно внушительная сумма. И эти деньги распределяют так называемые грант-операторы, то есть, некоммерческие организации, действующие в одном узком направлении. Они получают часть этой суммы и распределяют их по конкурсу для других некоммерческих организаций. Наш фонд «Перспектива» является одним из 9 грант-операторов. Мы в этом году распределим 480 миллионов рублей. И наша сфера поддержки – это некоммерческие организации, работающие в сельских территориях и малых городах. Мы себя называем провинциальным грант-оператором. Мы помогаем региональным и местным некоммерческим организациям.
Широков:
- У нас телефонный звонок.
- Добрый день! У меня создается такое впечатление, что это паразитические организации, в которых участвуют такие, как Навальный, Собчак и такие вот пятая колонна. И еще получают деньги от государства. Меня это возмущает.
Свинин:
- Во всем мире существует поддержка некоммерческих организаций от государства. Как вы правильно сказали, это лишь один из источников финансирования НКО. В России это не 10 процентов от всех средств в некоммерческом секторе. 4,6миллиардов рублей – это грант президента. И, например, 140 миллиардов рублей – это средства, собранные некоммерческими организациями в виде благотворительности от частных жертвователей. Суммы несопоставимые. И нельзя считать, что все некоммерческие организации – это паразитирующие на государственном бюджете. НКО – это организация, образованная людьми, видящими какую-либо социальную проблему и искренне желающие ее решить. Сколько раз я произнес слово «помощь», «поддержка», «социальный запрос». Те граждане, которых перечислил наш уважаемый слушатель, они, в общем, не занимаются решением социальных проблем. И в помощи особо не нуждаются.
Надо очень четко разделять. Это такое большое заблуждение. У нас НКО и гражданских активистов считают только тех, кто выходит на площадь. Вот мы считаем, что гражданские активисты, настоящая некоммерческая организация – это не те, кто на площадях что-то решают. Это те, кто в ежедневной работе помогают больным детям, выезжают тушить те же самые пожары, пропагандируют здоровый образ жизни, занимаются духовным просвещением. Решить социальную проблему на площади, вероятно, нельзя. И мы, как оператор денег государственных, а можно посмотреть всех победителей нашего грантового конкурса – это те, кто решают социальную проблему трудом, а не криками и плакатами.
Широков:
- У нас звонок от Романа.
- Здравствуйте! О вопросе. О зарплате депутатов в 35 тысяч.
Широков:
- А мы не задавали такого вопроса. Извините.
Александр, почему НКО может в достаточно частых случаях заменять собой государство? В чем?
Свинин:
- Есть ряд социальных проблем, где некоммерческие организации решают их одни, а государство туда еще не добралось. И это могут быть социальные проблемы узкой категории граждан. Во-вторых, в большом количестве случаев некоммерческая организация просто эффективнее, чем государство. Потому что люди, работающие в НКО, они там работают не за зарплату, они там работают, потому что это их личная боль, личные переживания. И это их личная история. И поэтому такие люди чаще замотивированы, больше оказывают помощи. И чаще это делают дешевле, чем это делает государство. Приведу несколько примеров.
У нас есть фонд БЭЛА. Это фонд, который помогает так называемым детям-бабочкам. Это очень тяжелое кожное заболевание. Оно очень редкое. Несколько тысяч детей в России таким заболеванием болеют и государство на данный момент не то, чтобы бессильно в решении проблема, но, наверное, недостаточно эффективно. Этот фонд – один из получателей грантов нашего фонда. Они получили грант на реабилитацию детей, проживающих в селах и малых городах. И у нас один из грантополучателей – это фонд «Шередарь».Этот фонд занимается реабилитацией детей уже после того, как они поправились после онкологического заболевания. И государство сегодня здесь не предлагает эффективных мер реабилитации, считая, что функция на момент излечения государством выполнена. Но это очень тяжелая психологическая травма и для самого ребенка, который болел онкологией, это большая травма для семьи. И этот фонд делает для них специальные реабилитационные программы, когда они за 8 дней проходят специальный курс абсолютно бесплатный для них. И возвращаются к нормальной детской жизни. Пример таких проблем показывает, что государство социальное по конституции, но это часто очень узкая группа людей, которые нуждаются в такой помощи. И здесь на помощь приходят только некоммерческие организации.
Что касается социальных услуг, то президент России в 2015 году открыто заявил, что НКО – это главный партнер государства в решении социальных проблем. И поручил, с 17-го года это будет реализовано, более 10 процентов средств бюджета на социальное обслуживание распределять через НКО.
Широков:
- Доктор «Лиза» - это тоже некоммерческая организация.
Свинин:
- Конечно. Это волонтерское движение.
Широков:
- Помните, когда была история города Крымска, там был потом жуткий. И вы сказали, что частично НКО финансируется государством, частично это частные пожертвования и так далее. Так получилось, я лично поехал в ближайший магазин, купил 10 телефонов. Сейчас уже можно говорить… Не очень дорогих. Привез на пункт сбора. И увидел там очередь из людей, которые туда приехали с тем де самым. И люди просто заходили, клали, отдавали, разворачивались и уходили. Наверное, уже сейчас можно говорить о том, что социальная активность наших сограждан достаточно высока. Как вы это оцениваете?
Свинин:
- Она высока. И это показывают исследования и международные. Россия в этом году первый раз вошла в топ-10 стран по соотношению к благотворительности, к ВВП. Россияне активно жертвуют, участвует как волонтеры. Вдумайтесь, у нас 1 миллион 900 тысяч человек ежемесячно участвуют в волонтерских акциях. Бесплатно. Тратят свое время и силы. Выезжают в детдома, в благотворительные фонды тушат пожары, защищают лет, помогают. Сейчас очень часто откликаются россияне не только на беду внутри страны, но, посмотрите, Русская гуманитарная миссия – это некоммерческая организация, созданная Евгением Примаковым, они занимаются, например, сейчас помощью жителям Сирии, которые находятся в зоне боевых действий.
Это в нашей культуре – помогать ближнему. Другой вопрос, только через какое-то время, что помогать можно через инструмент некоммерческих организаций, у нас общество к этому/, мне кажется, в ближайшее время придет.
Я всегда вспоминаю фильм «Служебный роман». Вспомните образ общественницы, который был там. Шурочка. Ее выдвинули и никак не могут задвинуть. И у нас есть еще в культуре, что НКО, как говорил наш дозвонившийся, что это кто-то плохой, вмешательство другого государства. С другой стороны, кого невозможно задвинуть.
Широков:
- Просто было время, когда НКО разрешилось финансирование из-за рубежа.
Свинин:
- Это и сейчас разрешается. У нас в 2015 году 4600 организаций получили иностранное финансирование на сумму в 80 миллиардов рублей.
Широков:
- А, там есть определение, что запрещено заниматься политической деятельностью внутри страны.
Свинин:
- Да. А те НКО, которые получают иностранное финансирование и занимаются политическое деятельностью, они получают статус иностранного агента. Но их всего чуть более 150. На 225 тысяч НКО это небольшое количество.
Широков:
- Я был приятно удивлен, когда готовился к программе, сколько в этом году выделено средств на поддержку НКО грант-операторам. И меня очень заинтересовала помощь сельским поселениям. Мне кажется, это важная история для России.
Расскажите, как стать грантополучателем? Что нужно? По каким критериям вы, как грантораспределители отбираете?
Свинин:
- 280 миллионов рублей в этом году мы распределим некоммерческим организациям. Это только наш фонд, а всего таких девять. Мы распределяем гранты только для некоммерческих организациях, работающих в сельских территориях и малых городах. У нас уже распределено 345 миллионов рублей в этом году. И поддержку получил 221 проект из всех федеральных округов нашей страны.
Тема очень важная. Каждый грант-оператор имеет свое направление. Села и малые города в этом году первый раз, их президент выделил в отдельное направление поддержки, чтобы они не конкурировали с большими и именитыми благотворительными фондами и НКО. Действительно, тема развития сельских территорий и лично президента волнует, и является приоритетом для государства.
Когда мы начинали свою работу в начале этого года, когда получили статус грант-оператора, мы даже немного переживали, а какое количество проектов мы найдем?
Широков:
- А вы их сами ищете?
Свинин:
- Мы ищем сами в том числе. Делаем исследования. И наш партнер – Общественная палата РФ аккумулирует большое количество НКО на своих площадках. Мы очень плотно работаем с ними.
Почему я не устаю благодарить СМИ? Благодаря вам узнают о такой поддержке и приходят к нам, приносят нам свои проекты.
Механизм очень простой. У нас есть сайт нашего фонда. Там есть наши контактные данные и телефоны, адреса. В течение года с 5 апреля по 20 ноября вы можете подать определенный набор документов на соискание гранта президента. Набор фиксированный, он не очень большой. Это сама заявка, которая где-то 10 страниц. И ваши юридические документы, как НКО. Организация либо лично, либо по почте присылает нам свои заявку на соискание гранта. Конкурсная комиссия, которая так же публична, она рассматривает заявки. И принимает решение, кого поддержать.
К нам в этом году поступило более 2200 заявок на гранты. И 221 проект уже стал победителем. До конца года мы распределим еще 110 миллионов рублей. 5 декабря мы примем решение о финальном количестве победителей грантовых конкурсов. После того, как заявка становится победителем, средства перечисляются НКО. Она реализует проект. Сдает нам отчетность. И мы можем с организацией эти истории повторять. Может, новые проекты этой НКО поддерживать. Все заявки есть в онлайне на нашем сайте. Есть специальный сайт всех грант-операторов. Он единый. Там же публикуется весь список победителей. Для сомневающихся радиослушателей можно зайти на сайт, на наш сайт и посмотреть всех, кого мы выбрали как победителей в этом конкурсе. И что эти проекты делают.
Широков:
- Александр, как сейчас живет село? Существует мнение, что села российские вымирают.
Свинин:
- В России более 130 тысяч сельских территорий. Это деревни, села и поселки. И общая тенденция в обществе, что да, село умирает. У меня есть, как минимум, 221 пример, когда село живет и активно развивается. Я не могу говорить за все 130 тысяч, по крайней мере, про те населенные пункты, проекты, которые у нас получили поддержку, действительно, мы видим, что это те люди, которые хотят на селе развиваться, кто непросто хочет развиваться, но еще и делать некоммерческий проект.
Широков:
- А какие там проекты?
Свинин:
- Первое и очень большая категория – это решение социальных проблем села в части медицины и здравоохранения. Действительно, проблемы на селе есть. И очень часто и доступ к медицинским услугам затруднен для сельчан, качество страдает. И не всегда квалифицированную помощь можно получить так же быстро, как жителям города. И НКО решают социальную проблему вместо государства, ну, или в партнерстве.
Широков:
- А что они делают?
Свинин:
- Очень разные проекты. Например, в Ивановской области есть проекты, которые позволяют жителям села приехать и получить медицинскую помощь в городе. НКО осуществляет и доставку, и компенсирует все расходы, и привозит в ту же Ивановскую область докторов каких-то с какими-то компетенциями, которых там нет. Как фонд БЭЛА, про который я рассказывал, когда фонд вывозит из села, из малого города на реабилитацию, на какой-то срок. В случае с фондом БЭЛА – это в Крым они вывозят детей реабилитироваться.
Это могут быть проекты по обучению сельских врачей, например. Проекты, связанные с донорством крови. И, конечно, на селе и в малом городе это проблема более остро ощущается, чем в городе большом. Это и проекты волонтерской помощи, когда доктора ездят и бесплатно оказывают медицинские услуги в отдаленных территориях.
Вторая очень большая группа проектов – это проекты развития. У нас очень много проектов, связанных с сельским туризмом. У нас есть деревня Кинерма, 80 километров от Петрозаводска, 5 дворов. В этом году 5 тысяч туристов туда приехали. У нас есть Териберка. Это поселок на берегу Баренцева моря, Северный Ледовитый океан. 600 жителей. Почти 6 тысяч туристов в год. Эта та самая Триберка, про которую сняли фильм «Левиафан». У нас есть проекты в Сибири, на Дальнем Востоке, на юге, когда из сельского поселения делается точка притяжения для туристов, а туристы – это деньги, это рабочие места и новая точка роста для села. Таких проектов очень много.
Третья категория проектов – это проекты, связанные с молодежью. Мы очень часто слышим, что молодежь уезжает из села. И это, например, проекты, связанные с профессиональной ориентацией и обучением профессиям, которые востребованы на селе. Это проекты по обучению молодых по созданию своего бизнеса на селе. Мини-гостиницы, мини-производства, гостевые дома. И есть интересный проект, например, в Верхней Солде, а это Красноярский край, там у нас есть проект, который сделал молодой человек Василий Пацевич. Он получил грант 800 тысяч на постройку центра экстремальных видов спорта на селе. Вот сейчас в селе Верхняя Солда в Красноярском крае можно кататься на горных лыжах. Там есть рампа для сноуборда и скейтборда. И там есть специальные курсы обучения сельских детей интересным и модным занятиям, которые раньше они могли увидеть только в большом городе.
И, конечно, большая категория проектов связана с культурой и историей. Сельские памятники, само село, сельская постройка как памятник архитектуры и культуры, они тоже находятся не в прямом видении органов государственной власти. И у нас волонтеры, например, ездят в местечко Корохино в Вологодской области, там затопили целый населенный пункт, когда расширяли канал. Но при этом затоплении церковь, которая была в этом поселке, она осталась над водой. Это единственная в России полная церковь, которая над водой стоит до сих пор. Государство никаким образом не реставрирует. Она начала разрушаться. И уже пять лет волонтеры ездят и консервируют ее, восстанавливают, чтобы она не разрушилась совсем. Сохранение культурных объектов и памятников часто бывает в наших заявках.
Широков:
- Я встречал такой проект, который назывался «Помощь храмам Севера». Люди точно так же собираются и летом едут в экспедиции. Восстанавливают деревянные храмы или их консервируют для того, чтобы они совсем не развалились. Церковные организации тоже сюда входят, насколько я понимаю. Это тоже к вам?
Свинин:
- Конечно. Церковные организации по организационной форме – это тоже некоммерческие организации. Они могут заявлять свои заявки на грант президента. У нас есть победители, кстати, не только православные, а религиозные. Есть и православные, есть и мусульманские, есть и буддистские организации, которые занимаются решением социальной проблемой территории. Необязательно это восстановление памятников. Например, профессиональная ориентация молодежи, сбор средств нуждающимся, культурные центр в селе, который на базе храма или мечети может быть организован. Такие заявки у нас есть.
Широков:
- Есть ли проекты с крупным бизнесом по софинансированию проектов? Вы оцениваете эффективность проекта? И экономическую, и морально-духовную, наверное.
Свинин:
- Социальную. У нас 10 пунктов есть, они публичные, по которым мы оцениваем проекты. И самый главный пункт для нас, для меня, как для директора фонда – это пункт «социальный эффект». Это очень маленькая строчка в заявке. Ее часто могут пропускать или формально относиться к ее заполнению, но она является самой главной. Для меня социальный эффект – это жизнь какого количества людей и как улучшится после реализации вашего проекта? Это главное, что мне должен доказать гранто-получатель потенциальный. Показать простую математику: дайте мне один миллион государственных денег и жизнь ста или двухста людей в селе таком-то улучшится на столько-то. В этом году этот 221 проект – это 4 миллиона 100 тысяч человек вовлеченные в реализацию проектов. И это 4 тысячи 900 населенных пунктов по всей стране. У меня есть четкая математика затрат государственных денег. Я могу посчитать, на 345 миллионов рублей 4 миллиона человек получили поддержку от государства. Потому что суть грантов от президента – это не только продержка некоммерческой организации. В первую очередь, это поддержка населения через инструмент НКО. Мы, грант-операторы и гранто-получатели – это посредники между государством и населением.
Крупный бизнес, действительно, последнее время стал все чаще внимание обращать на развитие территорий, проявлять свою социальную ответственность. И мы, как грант-оператор, уже в этом году заключили соглашение с пятью крупными компаниями, которые готовы вместе с нами софинансировать социальные проекты в территориях. Для нас это экономия бюджетных средств, потому что мы можем больше поддержать, привлекая сторонние средства. А для бизнеса – это решение их социальной задачи. У них производственные территории. И от того, как будут решены социальные проблемы, тем лучше будут их сотрудники работать. Мы привлекли почти 5 миллионов рублей. И будем эту практику продолжать в следующем году.
Широков:
- Казалось бы, не очень большие суммы, глядя на…
Свинин:
- Мне кажется, это первый год.
Широков:
- Но они есть! Это уже хорошо.
Свинин:
- Это первый год нашей работы как грант-оператора. И мы себе ставим задачу в следующем году привлечь, наверное, кратно больше. Это должна быть сумма 40-50 миллионов рублей. И проекты, которые у нас получают гранты в этом году, они же весь следующий год будут реализовываться. Поэтому, уверен, мы ее увеличим.
Широков:
- А в чем вы видите свою задачу? Мы с вами столкнулись в начале передачи, что у людей было негативное отношение к НКО. Что надо сделать, чтобы через полгода люди говорили, что полезно НКО.
Свинин:
- Через полгода – это маленький срок. Мне кажется, через 5-10 лет будут в обществе говорить, что НКО – это полезно для страны. Будут говорить все: государство, потому что сегодня НКО – 0,8% ВВП, а через 5-10 лет это может быть 5-7%. Будут говорить люди, потому что они будут получать постоянную поддержку. И будут говорить сами НКО.
У нас называется фонд поддержки гражданской активности. Вот развивать гражданскую активность и помогать другим НКО – наша задача.
Широков:
- Спасибо большое!