Виталий Милонов - о Клинтон: Я официально заявляю, что это ведьма. И она проклята
Виталий Милонов - о Клинтон: Я официально заявляю, что это ведьма. И она проклята
Фото: Иван МАКЕЕВ
Афонина:
- Сегодня с нами в студии депутат Госдумы Виталий Милонов. Формат нашей передачи такой, что мы вместе с радиослушателями и журналистами «КП» обсуждаем самые значимые темы, которые были сегодня в эпицентре всеобщего внимания. Вот, конечно, то, что происходит в Сирии, - это, безусловно, по-прежнему тема номер один. Сегодня досрочно прекратили авиаудары в Алеппо воздушно-космические силы Российской Федерации и ВВС Сирии. Это было официальное сообщение российской стороны и вот такой гуманитарный коридор будет установлен для того, чтобы боевики вышли из Алеппо… и чтобы мирные жители, если будет такая необходимость, могли покинуть этот город. То, что происходит в Сирии, вот насколько это касается каждого из нас, касается всей страны и вечные стенания по поводу того, а не нужно ли направить деньги, которые идут на продолжение военной операции в Сирии, на наши внутренние проблемы?
Милонов:
- Ну, если мы не будем защищать себя везде, то и наши внутренние проблемы перестанут существовать вместе с нами самими. А то, что происходит в Сирии, это не что иное, как защита, в том числе, и наших российских национальных интересов, в связи с тем, что мы, как супердержава, не как Латвия и Литва, прошу прощения, не хочу их обидеть, - у нас есть большие интересы. Если у нас их не будет, мы превратимся в мелкое государство, от которого будут отгрызать по кусочку и интересы которого не будут приниматься в расчет.
Ворсобин:
- А финансово мы потянем свои интересы?
Милонов:
- Война – это всегда, конечно, затраты. Мы не американцы, которые можем печатать миллионами тонн бумагу свою долларовую и раздавать всем бомжам по всему свету. Нет. Но нам необходимо сейчас доказать наше право на то, чтобы быть одним из лидеров мировой политики. Для того, чтобы нам показать, что нет тотального диктата со стороны США. Ведь именно этого они и добиваются. Они сломали жизнь, сломали судьбу куче стран на Ближнем Востоке. Страны, которые не согласились с США, подверглись нападкам, авиаударам, убили их лидеров. Сирия – последняя страна. И либо Россия отстоит свое, в том числе, и стратегическое положение, на территории Сирии – там наши авиабазы, там наша военно-морская база – либо это будет началом того, вернее, продолжением процесса, который шел все 90-е годы, когда присутствие России в мире сокращалось и в результате нас загоняли в угол. Медведя в угол загонять нельзя. Поэтому мы из Сирии никуда не уйдем. Мало того, для нас это просто правильно, потому что мы выгоним всех этих придурков из исламского государства и это будет наша база, нормальный плацдарм с новой нефтью нашей… Так сказать, там для нас важнейшее месторождение находится. Ничего в этом плохого нет.
Ворсобин:
- Надеюсь, Сирия окупится, - я имею в виду этими месторождениями, - то, что мы в нее сейчас вкладываем. А я хочу в первую очередь поздравить вас с избранием в Госдуму, мы с вами общались в Петербурге, когда вы были депутатом местного заксобрания, и тогда вы рассказывали о своих планах. Скажите, почему именно в международный комитет вы попали? Вы в общем-то боролись за мораль в обществе как бы внутри страны, почему международный комитет?
Милонов:
- Ну, кое-что на уровне России мы уже победили, поэтому придется идти дальше. На самом деле, будем бить врага на его территории. А если быть честным и принципиальным, то мне очень нравится направление международных отношений – в свое время я этим очень плотно занимался и считаю, что член комитета по международным делам, кроме международных дел, может заниматься еще всеми другими вопросами, мы не самоограничиваем себя. Но мне очень близка тема русского мира, мне очень близка тема выстраивания нормальных взаимоотношений с европейскими и другими партнерами. Я не считаю, что Россия окружена кольцом врагов, я считаю, что здесь правильная позиция России позволит восстановить наше величие не только в виде военно-космических сил, но и в виде нашего политического влияния, которого объективно иногда нам не хватает.
Ворсобин:
- Жаль, что вы не в комитете по экономике. Потому что чем больше войны и чем больше напряженность в мире, чем больше мы тратим на это деньги, тем меньше у нас остается денег и тем хуже живет народ.
Афонина:
- И тем меньше у на союзников, как это ни парадоксально.
Ворсобин:
- Мы не надорвемся при таких аппетитах?
Милонов:
- Наша страна геополитически супердержава и мы не имеем права отказываться от этого статуса. Потому что если мы сейчас сконцентрируемся только на внутренних наших вопросах, то нас задушат. Будут душить санкциями, отрубят нас от Свифта, например… А так уже нет. Так нас начинают бояться. К сожалению, эти ребята, особенно американцы, - ведь посмотрите, вся их история это история мордобития, ковбой-шоу и т.д. И они понимают, когда страна сильная. Когда страна становится податливая, они говорят – либо ты будешь целовать мне ботинки, либо мы тебя просто не будем принимать в расчет. Мы им показываем, что и мы играем большую роль на Ближнем Востоке.
Афонина:
- Тогда объясните, пожалуйста, вот сейчас Евросоюз допускает признание действий России в Алеппо военными преступлениями. Чем это может грозить нашей стране и что это за заявления? Почему такую резкую оценку дают тому, что происходит сейчас в Сирии?
Милонов:
- К сожалению, сейчас есть две истории. Мосул и Алеппо.
Афонина:
- Ирак и Сирия, да.
Милонов:
- Абсолютно похожая ситуация. И давайте будем честны сами с собой, война – это вам не тарелка с блинами. Война приносит очень много боли и печали. И в войне гибнут не только солдаты, в войне гибнет и мирное население. И полностью избежать потерь среди мирного населения невозможно. Поскольку американцы полностью обложались в Ираке – у них был полнейший карт-бланш, вооружали они эту армию, присылали своих инструкторов туда – вот все, что они создавали, вешая Саддама Хусейна параллельно, оказалось абсолютно неприспособленным даже для оборонительных каких-то операций, а не то что наступательных. И сейчас американцам приходится увязнуть там в этой истории и, конечно же, нужно показать, что одно хорошее, а другое – плохое. То есть, американские бомбы падают на плохих, а русские бомбы – только на хороших, на детей и т.д. Надо понимать, что война сейчас делится на две вещи. Военные действия и информационное сопровождение. Так вот, американцы информационной войне уделяют не меньшее внимание. Я вот живу в гостинице сейчас и у меня первая кнопка – Си-Эн-Эн. Конечно, мерзопакостнейший канальчик, настолько упало качество американской журналистики… Знаете, я в Штатах бывал, один раз там целых три месяца жил, и я помню, какими они раньше были. Но сейчас Си-Эн-Эн – это дешевка. Они показывают каких-то убогих лузеров, которые живут в Калифорнии, в Сан-Франциско, какое-то братство сирийцев… и вот он практически без акцента, на отличном английском языке рассказывает о жертвах… Знаете, вот, честное слово, когда советское телевидение показывало доктора Хайдера голодающего, то, наверное, уровень был примерно такой же…
Ворсобин:
- А сейчас наш уровень хороший пропагандистской работы?
Милонов:
- Да ни фига у нас нет. Вот все говорят – Раша Тудей. Да Раша Тудей абсолютно нормальный и международный канал. Я смотрю, там вообще пропаганды практически нет никакой. Потому что Раша Тудей знает, если они будут жестить, их моментально закроют. Поэтому Раша Тудей это такой некий альтернативный взгляд, традиционалистский взгляд на те вещи, которые происходят в Европе, поэтому они, как ни парадоксально, их смотрят. Не все, но их смотрят и начинают смотреть все больше.
В заключение по Сирии я хочу сказать. Знаете, я был в Сирии до всяких военных операций, когда только начиналась война в Сирии и я был знаком с господином Асадом и с членами парламента, и вот что меня поразило. Сирия – это же все-таки нормальный пример мирной жизни мусульман и христиан. В Сирии существуют древнейшие храмы и древние мечети. И то, что храмы существуют со времен там царя Гороха, это показывает, что не было таких жутких столкновений. Иначе бы их разрушили. То есть, если 10 веков стоит храм, значит, в течение 10 веков не было такого геноцида разрушающего, как у нас иногда бывает в нескольких частях света. И меня так поразил епископ Антиохийской православной церкви, который ходил с нами по рядам – я специи там покупал – и вот мы ходили и мусульмане к нему с уважением относились, показывали свое расположение. И потом, когда я стал узнавать, оказывается, куча семей, где в семье есть и христиане, и мусульмане. И поэтому у них в два раза больше праздников. Я гулял ночью по Дамаску и совершенно никого не боялся. Вот ты ощущаешь, что без вот этого грубого вмешательства это свой мир. Да, это мир, который нам, может быть, кому-то непонятен. Вот я, например, северный человек, вот мне, может быть, непонятно, почему так много портретов Башара Асада. У нас Путин не висит так. Но не надо людям мешать. Они же вешают этот портрет не потому, что там приходит КГБ Сирии и заставляет его вешать. У них такие эмоции. Я удивлен. Они на мотоциклах на ветровом стекле портрет вешают, весь в розах. Он едет и не видит ни фига – приходится наверх смотреть, над стеклом – но ему нравится. И если вот людям нравится так жить, почему мы должны приносить им другие стандарты?
Ворсобин:
- Подождите, тогда, может быть, 3-4 года назад Асаду не надо было расстреливать мирные демонстрации?
Милонов:
- Мирные демонстрации расстреливал не только Башар Асад. Америка начала войн больше, чем какое-либо государство со времен второй мировой войны.
Афонина:
- Например, Фергюсон – вполне себе мирная…
Милонов:
- Там не было расстрела, если честно говорить…
Афонина:
- Там была военная операция с вертолетами.
Милонов:
- Предположим, Вьетнам или Ливия. Во что превратили Ливию? Да, она была с этим придурковатым, может быть, лидером, который жил в этом шатре. Но он обеспечивал стабильность в этом регионе. Саддам Хусейн тоже ходил в берете, такой странный, над ним все стебались… Но он не допускал ни террористов, никого. А Каддафи за своих террористов ответил потом в результате.
Афонина:
- Виталий Валентинович, финальный вопрос по сирийской теме. Вы в самом начале сказали – будем гнать террористов. А куда гнать-то? Вот куда их будут гнать из Ирака, из Сирии, из Афганистана?
Милонов:
- В их домашнюю родину… будем гнать их под землю…
Афонина:
- Нет, подождите, им сейчас выход дают из этих городов.
Милонов:
- Знаете, террористы, они же на то и террористы, что они всегда прикрываются мирным населением. Сейчас мы это сделали для того, чтобы продемонстрировать свою добрую волю и свою открытость всему миру. Потому что жуткая истерия, они визжат, как свиньи, реально, в этих син-эн-энах какие мы фашисты и негодяи. Мы показали – пожалуйста, выходите. Попробуй какой-нибудь гуманитарный коридор там в Ливии где-нибудь открыть? Ничего не было. Мы показываем, что мы великая добрая страна. Но истерику не остановит ничего. Вот до выборов президента США, пока эта проклятая ведьма, так сказать, будет пытаться избраться, естественно, накал страстей будет высоким. Она знает – она проклята. Потому что они с ее мужем на Пасху, на православные храмы, на православную страну…
Ворсобин:
- Не торопитесь, там же еще ехать в США с официальным визитом… Она будет избрана…
Милонов:
- А что? Президент США не может быть ведьмой? Может быть. А что, я ради этого забуду слезы сербов? Я что, забуду зверства, которые они сделали? Не забуду. Не забудем и не простим. И не в силе Бог, а в правде. Они еще утрутся слезами. Потому что то, что они сделали в Югославии – это не прощается. Господь он не Ерошка, его вот так не обведешь вокруг пальца. Они изнасиловали страну и теперь как бы все забыли. Нет, ребята… Мы ж, знаете, как китайцы, мы сидим на берегу и ждем, пока мимо нас проплывет труп нашего врага.
Афонина:
- Вот о трупе. Может быть, она зомби? Не случайно на нее мухи садятся.
Милонов:
- Нет, просто мухи любят определенные субстанции. А на самом деле, я вот официально заявляю, что это ведьма. И она проклята. Поэтому даже такой смешной чувак, как Дональд Трамп, он выглядит более иногда адекватным. Он, конечно, смешной, и прическа у него, и жена там голая фотографируется – не знаю зачем… Но он что говорит? А в Америке ничего не производят больше. Ничего. Попробуйте купить что-нибудь американское – ничего нет, все в Китае сделано. А что делает Америка? За счет чего она покупает все это?
Афонина:
- Давайте мы к другому странному человеку перейдем… Я имею в виду Бориса Джонсона. Тоже довольно странный товарищ. А речь пойдет о Великобритании в связи с визитом Патриарха Московского и Всея Руси Кирилла. Визит по случаю 300-летия присутствия Русской церкви на Британских островах. И вот в Букингемском дворце завершилась встреча Патриарха Кирилла и Королевы Елизаветы Второй. Даже подарками обменялись, о чем нам рассказала спецкор «КП» Елена Чинкова.
Чинкова:
- Несмотря на многодневную негативную шумиху в СМИ и жесткие высказывания политиков, королева Елизавета не поддалась давлению и приняла в Букингемском дворце Патриарха Кирилла. К слову, такая аудиенция в истории впервые, потому что прежде глава Соединенного Королевства и Англиканской церкви встречалась с покойным Патриархом Алексием, но на службе в Успенском соборе Кремля, во время своего визита в Москву. Как мне удалось узнать, к гостю королева вышла в нарядном платье, но без головного убора. Поздравив Ее Величество с недавно отмеченным 90-летием, Его Святейшество преподнес ей в подарок икону Божьей Матери Послушницы в русских ювелирных традициях, а та вручила ему свой портрет и портрет супруга Принца Филиппа. К слову, потомка Николая Первого и православного до женитьбы на Елизавете.
Ворсобин:
- Виталий Валентинович, вы заметили, что происходит в Лондоне? Там был изнасилован сотрудник парламента…
Афонина:
- 23-летний молодой человек, кстати, никакого отношения к парламенту, как выяснилось, не имеющий, но в здании парламента.
Ворсобин:
- Да. Это говорит о том, что Европа загнила окончательно?
Милонов:
- Честное слово, я люблю старуху Европу давно и не считаю, что она там загнивает. Загнивает мораль, загнивает народ. А то, что там происходит… изнасиловали парня… Явно, что это не какие-то там амазонки дикие выбежали… там голубизна вся эта английская… Но на самом деле, сейчас в парламенте Великобритании большие проблемы – если читать там всякие газеты и таблоиды, то они очень много пишут о том, что тот педофил, тот педофил попался… Конечно, не узнать сейчас старушку Англию, потому что реально знать немножечко забродила. И то, что происходит сейчас на высшем уровне в Англии, оно вызывает громадное сожаление. Давайте вспомним лидеров Англии, которые были в середине ХХ века. Это те люди великие, которые создали могущество той Англии, которую мы сейчас видим. И говорить о том, что Англия сейчас существует благодаря некоей либеральной традиции, это неправильно. Она богатая наследница больших консерваторов, но либеральная политика потихонечку подтачивает, как раковая опухоль, силы Великобритании.
Ворсобин:
- Вы на вашем посту в международном комитете будете бороться с мировым гей-лобби? Будете продолжать свое творчество, которое у вас было в Петербурге?
Милонов:
- Задушим, понятное дело. Ведь это же очень опасное явление. Они действительно требуют очень больших изменений в обществе. И, самое главное, они ломают то, что называется базисом, фундаментом…
Ворсобин:
- Но это на чужой земле…
Милонов:
- А это не чужая земля…
Афонина:
- А как вы будете с министром иностранных дел Великобритании общаться? Вы ему руку пожмете или нет? Я сейчас про того же Бориса Джонсона? Вы руку ему будете жать?
Милонов:
- Борис Джонсон – самый ужасный министр, потому что он умудрился поссориться со всеми. То есть, вот смотришь на Бориса Джонсона и думаешь – господин, ну, когда непрофессиональный дипломат занимается дипломатией, это, конечно, ужасно.
Афонина:
- Тем не менее, в ПАСЕ вам придется встречаться с вашими представителями… и дальше что? Вы будете ему руку жать?
Ворсобин:
- В принципе, Фрею вы жали руку, если не ошибаюсь…
Милонов:
- Да. Конечно, несчастный он такой чувак… Действительно, он больной очень… Знаете, Христос вообще пришел с проституткам, к бандитам, к вымогателям, к нищебродам разным… Христос к кому пришел? Он же не к праведникам пришел… Он пришел к тем, кому нужно спасение. Мы - русские, мы приходим для того, чтобы спасать Европу.
Афонина:
- А сейчас я зачитаю сообщение, которые нам пришли по нашим предыдущим темам. «Почему все концентрируют внимание на Сирии? Нет, чтобы России сконцентрироваться на Мексике, устроить там некий аналог майдана под боком у США, и пусть США возится. С США их же методами работать надо». Вот такой комментарий. «Трогательная встреча Елизаветы Второй с Патриархом Кириллом неудивительна, королева Великобритании далека от политики». И вот еще один вопрос. По поводу смерти Моторолы, сыграет ли его память благую роль в воспитании детей? И вот сегодня стало известно о том, что Моторолу, погибшего в воскресенье вечером в результате теракта, похоронят в Донецкой народной республике 19 октября. Говорили, что возможно похоронят его в России, - нет, это произойдет в ДНР.
Ворсобин:
- Да, вы как раз автор этой инициативы, вы призвали одну из молодежных патриотических школ назвать именем этого командира. Причем, интересно, как вы это объяснили. Вы объяснили, что он стал символом патриотического подъема на Донбассе, «был воплощенным примером русском солдата». Я вспоминаю эту знаменитую фразу Моторолы, который сказал корреспонденту, что он недавно лично расстрелял 7 или 10 пленных и будет убивать, и никто ему слова не скажет, потому что вот он такой солдат. Это является действительно примером русского солдата, как вы считаете?
Милонов:
- Мы привыкли людей видеть с одной стороны. Безусловно, все не без греха. И то, о чем я говорю… Моторола это, конечно, такой собирательный образ. И все то негативное, что у него было, оно уйдет. Но давайте помнить то, что этот парень – сирота из Коми – стал действительно таким образом. Вот мы не рассматриваем его как личность в деталях, мы рассматриваем его именно как символ того неравнодушного русского, который не мог пройти мимо, пошел и в результате отдал свою жизнь за то, чтобы люди жили более-менее спокойно.
Ворсобин:
- Причем, в чужой стране?
Милонов:
- Ну, какая это чужая страна? Ну, чем отличается Донецк от Ростова? Ничем. Для меня ничем не отличается. И люди, которые на тебя смотрят… вот у меня база в Горловке, моя, там гуманитарная, не гуманитарная, ну, чем они отличаются от нас? Почему они люди второго сорта? Потому что им не повезло, когда три алкаша собрались в 1991 году и чего-то там подписали? Я искренне считаю, что Беловежские соглашения нелегитимны. И в принципе весь этот раздел – это просто бредятина.
Ворсобин:
- То есть, вы не признаете границы Российской Федерации в ее нынешних пределах?
Милонов:
- Я могу сказать, что, если бы спросить украинцев, по-честному, без пропаганды, что они хотят видеть, я могу сказать, что большинство украинцев хотело бы жить в России. Хотело бы жить в едином государстве с Россией. Потому что в едином государстве с другими странами у них жизнь не получается. Я считаю, что Моторола – да, разный был человек. А почему вы думаете церковь никогда не канонизирует человека сразу после его смерти? Они ждут, пока умрут последние свидетели его жизни…
Ворсобин:
- Но дети этой школы, которой вы хотите дать его имя, могут узнать о том, кто такой был Моторола… Это будет пример для их воспитания?
Милонов:
- А кто такой маршал Жуков? Иосиф Сталин? Давайте любого командующего возьмем во время Великой Отечественной войны. Там, что, не расстреливали?
Ворсобин:
- Жуков лично не расстреливал.
Милонов:
- Разные вещи бывали. А какие он в Одессе ошибки совершал? Человек совершает ошибки. И церковь говорит – нет белого и черного. Мы должны ценить в человеке его хорошее и молить Бога, чтобы он простил ему его прегрешения. Поэтому нельзя полемизировать насчет Сталина – дьявол он или святой? Ни тот и ни другой. Он совершил жуткие вещи. И каждый день любой православный, если он, конечно, настоящий православный, читая имена святых, вспоминает, как минимум, одного, а то и больше святого, который стал таковым благодаря правлению Иосифа Сталина. Но и то, что Патриарха он вернул, мы тоже помним. И вот в этом-то есть загадочная, мистическая русская душа, которая и грешит, и кается. У нас сначала сносят памятники, а потом ставят памятники… поэтому у меня такое сложное отношение к памятнику Ивану Грозному. Он же не святой…
Афонина:
- А памятная доска Маннергейму у вас вызывает вопрос?
Милонов:
- А памятная доска Маннергейму показывает, насколько мы не хотим знать о себе правду. Я честно могу сказать, я очень детально изучаю период зимней войны, советско-финской кампании… мы, что, слабые, мы, что, не можем признать, что мы начали эту войну?
Ворсобин:
- А зачем так народ мучить? Они уже взрывают этот памятник… они ликвидируют мост имени Кадырова, который…
Милонов:
- И сняли в результате эту доску.
Ворсобин:
- А почему не посоветоваться с народом?
Милонов:
- Сняли в результате эту доску. Потому что мы народу ничего не объясняем, у нас официальная точка зрения насчет зимней войны вообще отсутствует в школе. Объективно не рассматривают. Маннергейм, как и все другие россияне, а он русский, он жил в России, служил России, воевал за Россию – об этом не надо забывать… Я читал его мемуары? Кто-нибудь читал его мемуары? Никто. А я читал мемуары Маннергейма, его соратников и то, что он пишет про Петербург…
Афонина:
- Так судите по словам или по делам его?
Ворсобин:
- Вы не отвечаете на вопрос, почему не спрашивают у людей, общественного мнения не изучают?
Милонов:
- Согласен. Нет механизма обсуждения. Я согласен, что этот механизм должен быть. Но идти на поводу у каких-то исторических фейков тоже нельзя. Я не за то, чтобы ставить доску Маннергейму только потому, что народ не поймет, о чем идет речь. Потому что Маннергейм, как и многие другие, он и Россию защищал, но и в гитлеровскую коалицию он вступил.
Ворсобин:
- Я просто боюсь, что ваша школа, которая будет назвала именем Моторолы, тоже расколет общество. Будут люди, которые будут просто ненавидеть эту школу только потому, что она названа так.
Милонов:
- Это единицы, которые будут так относиться. Я, кстати, не про школу говорил, а про подростковый клуб… Я не понимаю, почему подростковый клуб имени Арсения Павлова хуже, чем подростковый клуб под названием «Альтаир»? Это некий символ.
Афонина:
- Или российские герои, принимавшие участие в операции в Сирии и погибшие там. Их именами тоже названы и улицы, и учреждения. И это не раздражает никого. А что, раздражает разве кого-нибудь?
Ворсобин:
- Нет, никого не раздражает…
Милонов:
- Нет, вот сейчас в Вильнюсе это всех раздражает. Там 200 каких-то подонков собралось на Вильнюсский этот разбойничий собор, там Бажена Рынска и т.д. – у них демократический форум. Там брат Чубайса сидит, бывший профессор Лебединский (певец известный)…
Ворсобин:
- А вы следите за ними всеми, да?
Милонов:
- Я слежу за этими мероприятиями, это очень важно для нас, для политиков, знать, что происходит.
Ворсобин:
- Вы просто раньше были в той же тусовке. Вы же со Старовойтовой…
Милонов:
- Вот я был со Старовойтовой и я со Старовойтовой по монастырям ездил, между прочим. Два последних года ее жизни мы вместе с ней работали и я видел, как человек изменился. И те, кто сейчас пытается спекулировать ее именем, я никогда в жизни себе не позволю это, они реально не хотят говорить себе правду. Это видно, как человек, как и все мы, как и вся страна, из некоего вот сна, из некоего ультралиберального заблуждения, которым многие из нас болели, потому что эпоха была такая, мы потихонечку начали выходить… Вот кто мне первый стал говорить? Вот Егор Тимурович Гайдар – умнейший экономист, она говорит, - но он забыл об одном. О человеке. Он забыл о том, что человек это не механизм для реализации реформ. Это то, ради чего эти реформы делаются. И она тогда Ельцину говорила, всем этим правителям говорила – вот смотрите, вы что-то делаете, не стесняйтесь, каждый день, пять минут обращаться к людям и объяснять, что вы сегодня сделали. И где вы были неправы, и признавать ошибки. Нет, они ж никогда ошибки не признавали. Поэтому она-то не ходила в королях на самом деле. Последние годы жизни она была просто рядовым депутатом Госдумы и в результате ее убили, потому что в Петербурге воцарился, в результате демократических выборов, бандитский режим, при котором возможно было убить Маневича, Старовойтову и еще десятки других людей.
Афонина:
- По поводу Кириенко, может быть, в данной ситуации… то, что он сейчас председатель правительства нашей страны? Вы как восприняли это?
Милонов:
- Кириенко?
Афонина:
- Да, Сергей Кириенко, бывший председатель правительства нашей страны в 1998 году… А ныне первый замглавы администрации президента.
Милонов:
- Кириенко показал, что он абсолютно адекватный, системный организатор, он может системно работать и он отличный менеджер, отличный управленец. Это то, чего нам сейчас не хватает. Вот мы с вами живем, мои дорогие, в административной системе постсталинской эпохи. Вот она со времен ухода сталинского правления практически не поменялась. Мы поменяли форму собственности. Мы взяли заводы, отдали их в частные руки, половину разграбили и т.д. А система администрирования настолько сжата, настолько она неповоротлива, что у нас многие реформы, многие нужные вещи пробуксовывают. Вот президент нам дает майские указы, все хорошо. Это, в принципе, то, к чему мы должны прийти в результате.
Ворсобин:
- Сейчас денег нет на майские указы.
Милонов:
- Секундочку. Я говорю про систему управления страной. Про ценностно ориентированное управление. Как раньше было? Законы принимали. Зачем этот закон принимают? Ну, положительный вроде отзыв. А системы-то не было. То есть, не было задано тех глобальных целей для страны, куда мы развиваемся, и для реализации которых, этих целей, мы принимаем законы. Вот должно быть так. Президент, Госсовет обозначил наши приоритеты на пять лет и Госдума, правительство и все остальные работают для того, чтобы достичь этих целей. Не просто чтобы сделать жизнь лучше, а чтобы достичь поставленных задач. Вот когда мы придем к ценностно ориентированному государству, тогда людям станет понятнее и мы сможем плевать на эти демократические нормы..
Ворсобин:
- Вы будете утверждать бюджет, в котором, между прочим, урезается образование, урезается здравоохранение, растет только оборонка. И вы сейчас говорите о том, что ценностно…
Милонов:
- Вот мы можем тратить сколько угодно денег на образование, но пока мы не займемся воспитанием молодежи, а не просто тупым перекачиванием знаний с бумажного носителя в мозговой бионоситель, можно вообще деньги не тратить, потому что у нас ликвидирована система воспитания детей. У нас нет идеологии образования. Мы детей должны воспитывать на наших нравственных традиционных ценностях.
Ворсобин:
- Это каких?
Милонов:
- Какая большая разница между традиционными нравственными ценностями православного человека в Ярославе, в Екатеринбурге или мусульманина где-нибудь там в Башкирии, под Уфой? Нету разницы. Потому что то базовое, что нас объединяет, то, что хранит нашу страну от распада и от иноплеменников уже много лет. Мы не должны стесняться этого. А мы сейчас вечно стесняемся, мы извиняемся…
Ворсобин:
- Школе не хватает денег… и классы не ремонтируются, и денег вообще на образование не дают… а вы говорите о том, что нужны ценности…
Милонов:
- В Швеции денег завались в школах, только выходит кто в результате из этих школ? Люди с девиантной психикой и семьи, в которых нет ни одного ребенка. Вот что в результате происходит. И в Германии приходят в эти школы арабы, а местные не ходят, потому что детей не рожают, потому что у них либеральные ценности во главе угла. Мы, русские, всегда было – сначала идея, ценность и вот ради этой идеи мы живем. А если мы будем тупо покупать, покупать, покупать, то для чего мы это будем делать? Для того, чтобы им ВКонтакте было удобнее сидеть? Для того, чтобы они в Макдональдс ходили и больше покупали меню себе?
Ворсобин:
- Когда у государства кончаются деньги, оно начинает говорить об идее. Кстати, это очень распространенный мировой опыт.
Афонина:
- А давайте мы поговорим о ваших идеях, какие у вас есть депутатские идеи и какие уже сейчас инициативы вы хотели бы предложить вашим коллегам? Да, у нас еще есть спортивная тема… А вы вообще спортом интересуетесь?
Милонов:
- Спорт в его политическом аспекте мне интересен, да.
Афонина:
- Сегодня пришла новость о том, что российским спортсменам с ограниченными возможностями не удастся, вполне вероятно, попасть на зимнюю паралимпиаду 2018 года по техническим моментам. Ведь отборочные соревнования проходят уже сейчас, а, как мы знаем, наши спортсмены не допускаются до них. За разъяснениями мы обратились к спортивному обозревателю «КП» Андрею Вдовину.
Вдовин:
- В настоящий момент заканчиваются все сроки подачи заявок на участие в различных спортивных состязаниях для паралимпийцев. Обычно эти заявки за наших паралимпийцев подавал российский паралимпийский комитет, но сейчас он дисквалифицирован, как известно, и совершенно непонятно, как будет восстанавливаться членство паралимпийского комитета в международной организации, и подавать заявки российских спортсменов просто некому. Уже пропущены все сроки. И все бы ничего, но данные спортивные состязания – кубки мира, чемпионаты мира – они являются отборочными на паралимпиаду. Теперь российские паралимпийцы оказались заложниками ситуации. Они просто физически не могут отобраться на зимние паралимпийские игры. Что придумали российские адвокаты? Не паралимпийский комитет подает заявки, а сами спортсмены отсылают заявки на участие в этих турнирах. Им в этом отказывают по тем или иным причинам и наши адвокаты планируют в скором времени эти отказы обжаловать. И если им это удастся, то Международному паралимпийскому комитету придется либо организовывать дополнительные отборы, либо им придется делать дополнительные места на паралимпиде и отдавать их российским спортсменам. Пока такой план. Удастся он или нет, в данный момент сказать нельзя.
Афонина:
- Может быть, действительно сейчас вам, как депутату Госдумы, инициировать, например, проверку министерства спорта и, в частности, главы этой организации, который в общем-то в какой-то степени допустил подобное развитие событий? Никаких таких инициатив у вас не предвидится? Дело-то международное ведь.
Милонов:
- Дело международное и все говорят, кому не лень, об этом деле, поэтому, знаете, вот меня больше интересует реформа налогового законодательства. Я очень заинтересован в скорейшей реформе налогового кодекса, который давно уже не соответствует никаким современным реалиям. У нас, к сожалению, юридическая форма всех операций не соответствует реальному содержанию. Что касается поездок за границу, критики МОКа, я этим заниматься не буду, есть другие люди, которые этим занимаются.
Ворсобин:
- Очень интересно, чем вы собираетесь заниматься? Какие у вас проекты? Вы хотите усовершенствовать налоговое законодательство в какую сторону? В сторону повышения? Или понижения?
Милонов:
- Не надо вестись на этот левацкий разводняк, который вечно говорит о прогрессивной шкале… Если будет прогрессивная шкала, мы потеряем всех больших налогоплательщиков, потому что они уйдут… Необходимо внести изменения в сторону облегчения для семейного бизнеса и вообще мы должны понимать, что вот эти миллионные заводы, когда там весь город – 100 тысяч человек в 7 утра идут на рабочую смену – больше нет таких заводов. И практически не будет. Все меняется. Основа экономики мегаполиса какая? Малый бизнес. А у нас что? Крупные корпорации. Семейный бизнес – это то, что нам нужно сейчас развивать, потому что это значит, что эти люди к тебе не придут за деньгами, эти люди не будут просить у тебя бесплатный детский сад, они сами все обеспечат себе. И самое главное, семейный бизнес это основа для нормальных этических отношений. В семейном бизнесе не подставляют, как в большой корпорации. Там нет хождения по головам. Ввести патент. Маленькие деньги ты платишь… там предприятие с оборотом меньше 60 миллионов, ты знаешь, что ты за патент и шлешь ты на фиг всех этих налоговых инспекторов, всех этих проверяющих, перепроверяющих, потому что ты чист, ты заплатил за патент и тебе не надо бояться, что ты какой-то рубль куда-то недодал и к тебе придут и будут тебя кошмарить там доблестные ребята из ОБЭПа.
Ворсобин:
- Но, к сожалению, слава такая у вас, что вы автор антигейского закона.
Милонов:
- Я против геев во всех отраслях. Понимаете, гейство в сфере экономики и малого бизнеса, оно недопустимо. Недопустимо насиловать наших малых предпринимателей, так сказать, по-черному…
Ворсобин:
- И какие у вас проекты в связи с моралью нашего общества? Какие-то есть законы, которые зреют в вашей голвое?
Милонов:
- Во-первых, приравнять к самым жутким геям всех коллекторов. Новый вид сексуальных извращений – коллектор. Это подвид садиста в особо извращенной форме. Дальше. Всех иностранных проституток выслать, все на Украину должны ехать, домой к себе, на майдан… Попадается иностранка – никаких пять тысяч с нее не брать, а в вагон – и высылать.
Ворсобин:
- Полиция нравов?
Милонов:
- Полиция нравов должна быть сто процентов, как и муниципальная полиция, должна возродиться. Потому что федеральная криминальная полиция не должна собирать штрафы за неправильную парковку.
Афонина:
- А если она при этом еще и студентка, причем, приехала, допустим, из африканской страны?
Милонов:
- Вон!
Афонина:
- А за нее другая страна заплатила университету?
Милонов:
- Значит, она заплатила, а она нарушила условия пребывания. Значит, бабки не отдаем, назад отправляем. И в принципе, вообще неплохо было бы для молодых девиц ввести страховку, чтобы они въезжали сюда с нормальным, не фиктивным каким-нибудь там полисом, а российская страховая компания чтобы давала полис, который бы гарантировал оплату ее родов. Потому что они приезжают сюда зачем? Рожать. Они у себя рожать не хотят. Они приезжают здесь рожать и тут же требуют квартиру… И вот этот полис должен включать в себя стоимость коммерческих родов плюс высылку назад. Для того, чтобы мы знали, что эти люди приезжают и, если они прекращают здесь работать, если они хотят сесть на шею обществу, мы говорим – пожалуйста, ваша страховка позволяет вас выслать.
Ворсобин:
- А вас проститутки сильно раздражают, да?
Милонов:
- Понимаете, проститутки – это гниль общества, это мерзость. Проституция – это не только проститутки, это еще и те лузеры похотливые, которые настолько лузеры, что они не могут девушку очаровать, влюбить в себя, они могут только за бабки, понимаете.
Ворсобин:
- О политиках так говорят тоже…
Милонов:
- Ну, о разных политиках реально так говорят. Вот я не хочу, чтобы обо мне так говорили, поэтому я пытаюсь этого не делать. Мало того, если депутат какой-нибудь попался с проституткой – вон пошел из парламента! Из госслужбы вон! Проституция, наркомания – все эти вещи должны стать вне закона!
Ворсобин:
- На федеральном уровне уже, да?
Милонов:
- На федеральном уровне. Вот я предлагаю. Как Христос говорил – первый раз поймал проститутку, скажи – нельзя так делать. Предупреждение, прощение. Второй раз – извини. Потому что Иисус Христос сказал – иди и больше не греши. Он же не либерал, но он сказал – я тебя первый раз прощаю, но потом попадешься, все, уже страшен суд господень будет. Конечно же, отнимать квартиры, которые сдаются под притоны. Если притон – значит, идет в доход государству. Как Гелентваген у этого человека. Гелентваген отняли и все.
Ворсобин:
- А Питер вы бы зачистили все-таки, да?
Милонов:
- В Петербурге мы предлагали закон. Он, к сожалению, без меня на федеральном уровне не сможет действовать. Я предлагал как. Телефон – девочки 24 часа – приходит комиссия, звонит – алло, девочки есть? Все, спасибо, сейчас приедем. И кнопочку – бац, номер телефона блокируется. Навсегда. И если так действовать, за неделю в Петербурге не останется ни одного объявления, потому что бесполезно будет их клеить. Я специально обращаю внимание – эти номера телефонов годами существуют… нужно их загнать как подпольные казино. Подпольные казино когда только ликвидировали казино, были в большом количестве. Но потом все меньше, меньше и меньше.
Ворсобин:
- А в чем проблема была? Лобби, может быть, есть?
Милонов:
- Каждый бордель существует не просто так. Кому-то они платят. Давайте смотреть правде в глаза, не могут они без крыши существовать. Значит, кто-то крышует. Значит, какие-то интересанты имеются. Но мы должны, как ценностно ориентированное общество, принимаем на государственном уровне – проституция вред. Потому что проституция это не только рабский труд девушек, но проституция это тысячи, десятки, сотни тысяч разрушенных семей…
Афонина:
- А, может, и корпоративы в связи с этим запретить?
Ворсобин:
- Ой, такое беспутство творится!!!
Афонина:
- Да. Какие там проститутки! Там сотрудницы, понимаете ли… Что делать-то будем?
Милонов:
- Полиция нравов, конечно, должна заниматься преступлениями в сфере нравственности и должна охотиться на педофилов. Опять же это одни из моих законопроектов – у нас застопорился на федеральном уровне запрет пропаганды педофилии – тоже будем делать. И хранение детской порнографии без цели распространения тоже должно стать криминальным преступлением.