Эдуард Лимонов - про оппозицию: «Я не вижу среди тех, кто себя предлагает, ни единого талантливого политика»

Эдуард Лимонов объяснил, почему невозможно выбрать лидера оппозиции

Фото: Владимир ВЕЛЕНГУРИН

Яковлев:

– Программа «Картина дня». Для вас работает Александр Яковлев. У нас сегодня удивительный состав наших гостей. В этой студии уже были самые разные персоны в жизни нашей страны. Илья Пономарев и Максим Мищенко, Михаил Леонтьев. А сейчас – Эдуард Лимонов. Спасибо, что пришли.

Лимонов:

– Спасибо, что пригласили.

Яковлев:

– Как приятно, что вы к нам уже не первый раз приходите. Начну с политики, с вопроса о том, как вы оцениваете протест на Болотной площади, который так хорошо начинался. Во многом благодаря вам. И совсем другое мы уже увидели в сентябре. Сейчас какая-то жуткая драка идет за избирательный комитет оппозиции, в который вы не баллотируетесь. Ваше отношение к происходящему? И почему вы в этот Координационный совет не хотите попасть?

Лимонов:

– Протест и начинался достаточно погано. Сразу же. Не надо было уходить с Болотной. Это моя вечная тема, но я ее буду развивать. Потому что все время, пока люди не поймут наконец, что основная ошибка и весь провал протестного движения относится к 10 декабря.

Яковлев:

– Площадь Революции.

Лимонов:

– Да. Что была идеальная площадка для генерального сражения. Идеальная территория в центре города. И отовсюду от этой площади было и к ЦИКу рядом, 250 шагов. К зданию Госдумы – тоже 200 шагов идти. Если бы не ушли на Болотную, в эту ловушку, где достаточно перегородить два моста – и люди остаются отрезанными. Увели людей в ловушку. Если вы в школе разглядывали графики, карты разных сражений – битва при Каннах, это же очевидная вещь. Не надо было уходить из центра. Можно было фактически, был шанс в один вечер все решить. Надо было просто пройти 200 шагов до здания ЦИКа и сказать: мы отсюда не уйдем. Нас 100 тысяч. Не уйдем, пока не будут отменены результаты парламентских выборов. Этого не сделали. Все начиналось сразу не так.

Яковлев:

– А сегодня?

Лимонов:

– Конечно, я даже удивляюсь, как у протестных активистов, как у народа этого до сих пор остается несколько десятков тысяч людей, готовых выходить. Потому что, по моему мнению, у них должно было терпение лопнуть куда раньше. Их еще хватило на целых 8 месяцев. Видимо, все равно протест не сгинет. В декабре кто-то тоже выйдет. Другое дело, что он стал уже бессмысленным протестом. Власть отлично научилась обходиться даже достаточно мягко с этими протестными массами. Их прогуливают, как прогулка заключенных. И потом они расходятся подавленные по домам. Потому что ничего не добились. Ни одно требование не выполнено. Шестая резолюция – это уже смешно. Свободные, честные выборы. Это стало бредом.

Теперь о координационном совете. Это затея Навального. Он хочет возглавить протестное движение навеки. Для этого ему нужна определенная легитимизация. Затея очень глупая. Потому что лидеров не выбирают. Он что, верит, что подобная иерархия избранных лидеров не будет низвергнута первой же успешной акцией людей со стороны? Иерархии победителей естественные. Невозможно выбрать лидера оппозиции. Это невозможно по массе причин. Оппозиция – это как бы в переносном смысле воюющая армия. Командиров в воюющей армии не избирают. Была попытка в 1917 году, армия избирала командиров. Но через пять месяцев от нее отказались. Это нонсенс. Избирают глав государств, парламенты. Все это правильно. Но командиров на марше не избирают.

Навальный пошел на это, поскольку у него огромное честолюбие. У него нет и половины качеств, необходимых лидеру. Он, возможно, какой-то неплохой адвокат, хороший блогер, наверное, популярный. Он пришел в Интернет раньше всех. Я в 2009 году открыл свое ЖЖ. Мы все ему уступаем. Ему и его протеже Волкову. Потому что у него 70 тысяч френдов в листе его друзей. У него первые места во всех иерархиях. За что, я не понимаю. Я считаю, что мой Живой Журнал куда живее и интереснее, чем его документы скучные. Он борется с коррупцией. До чего он доборолся? Мы знаем хоть один результат его борьбы? Я не знаю. И ему очень хочется. Ну выберут его. В выборах уже не участвуют «Яблоко», большая часть «ПАРНАСа» – один Немцов идет. Не участвует Эдуард Вениаминович Лимонов. Не участвуют левые силы, которые на своем форуме 8 сентября приняли резолюцию – не участвовать. «Другую Россию» приняли в форум левых сил. И я наблюдал, как после выступления Удальцова люди еще более распалились, даже активисты его самого Левого фронта были против того, чтобы участвовать в выборах в Координационный совет. И резолюция была – не участвовать. А если кто-то ослушается и пойдет, то они не будут представлять левые силы, а будут представлять самих себя, физических лиц. Левые силы их не поддерживают. До свидания, мама!

Яковлев:

– Получается, в России серьезной оппозиции нет?

Лимонов:

– У нас есть люди, есть массы, которые никому не принадлежат. Ни Эдуарду Лимонову, ни Навальному, никому. Они не выходили ни на Навального, ни на Немцова. Их вызвало к жизни и вывело на улицу негодование, гнев мощнейший против результатов выборов, которые люди сочли неудовлетворительными. Эти люди остались разгневанными. И они разгневаны до сих пор, спустя 9 месяцев. У нас есть оппозиция. У нас есть отличные тысячи людей. На моем веку оппозиционера у нас и в 1993 году были плохие лидеры – у красно-коричневых. Постоянно лидеры, назвавшие себя вожаками масс, оказываются нерешительными, трусливыми, они руководствуются какими-то соображениями, они идут на компромисс с власть имущими. Поэтому надо гнать в шею всех лидеров совокупно, которых мы имеем. Я не вижу среди тех, кто себя предлагает, ни единого талантливого политика. Чего вы беретесь возглавлять, если вы не талантливы, не решительны и трусливы?

Яковлев:

– Многие говорят о том, что наступило время не выходить на площадь, а бороться за власть уже на местном, на региональном уровне, тем более, что выборы возвращаются. Выборы губернаторов, в частности. Как вы относитесь к этому формату?

Лимонов:

– Выборы – это покупка. Регистрация всех партий… То не регистрировали ни одну многие годы. У нас было что-то около семи партий. Четыре в парламенте и «Патриоты России», еще две-три партии, которые участвовали в выборах, но в парламент не проходили. Годами у нас было семь партий. Теперь у нас за несколько месяцев уже зарегистрировали 24 партии. А будут регистрировать, видимо, всех. Еще 180 партий. Единственная не зарегистрированная организация, мне известная, это «Синие ведерки». Не знаю, по каким причинам их не зарегистрировали. Смотрите, что будет. Я вам говорю с высоты своего опыта. Главное – это опыт. Следующие крупные выборы – это 2016 год. Выборы в Госдуму. До этого будут постоянно проходить мелкие выборы. Выборы в законодательные собрания областей, в советы городов.

Яковлев:

– В Мосгордуму.

Лимонов:

– Вновь зарегистрированным партиям дадут возможность кое-где пройти. Для чего? Партия будет иметь одного депутата, ну двоих. Для того, чтобы возбудить аппетит всех остальных оппозиционеров, чтобы они ринулись заниматься – чем бы дитя ни тешилось, лишь бы занималась. Они будут ходить на выборы послушно, добиваться, радоваться, носить ящики в новые кабинеты. В результате они не будут иметь никаких ни решающих голосов, никакого веса в этих законодательных собраниях.

Говорю по опыту. У нас были депутаты законодательных собраний ныне запрещенной партии. У нас был во Владимирской области Сергей Громов. У нас в Ленинградской области был депутат. Скажу откровенно, никакого толку от пребывания этих людей в законодательном собрании не было. Почему? Им часто за целый год не давали слова. Поскольку они не могли образовать депутатскую группу. А всегда зеленый свет – депутатской группе. Люди будут заниматься этим пять лет. Выхваляться перед тем, у кого нет депутатских корочек, что у них есть.

А потом настанут выборы в Госдуму. И вот тут-то вступит вторая скрипка – ЦИК, которая не допустит ряд партий, самых ненадежных, до выборов. Потом будут выборы, и, безусловно, возможно, сменят состав партий-сателлитов. Вместо тех трех партий – «Справедливая Россия», КПРФ и ЛДПР, возможно, наберут мелочи, шавок из мелких партий. И они заменят с успехом те же роли, на которых были эти партии. Ничего не изменится. Партия «Единая Россия» или разобьется на две колонны. «Верный путинец» – Владимир Владимирович Путин возглавит Народный фронт. «Верный путинец» Дмитрий Анатольевич Медведев уже возглавил «Единую Россию». Двумя колоннами они себе наберут простое большинство. И дальше вы, господа, и мы, товарищи, все будем жить, как жили. Так же говенно.

Яковлев:

– Но при этом вы уже в этом участвуете. Потому что вы своего кандидата попытались зарегистрировать – грузчика и бывшего политзаключенного, как вы считаете, Сергея Медведева.

Лимонов:

– Мы провели следственный эксперимент.

Яковлев:

– Выборы в Химках для Эдуарда Лимонова – это следственный эксперимент?

Лимонов:

– Да, все наши товарищи собрались, актив партии, и сказали: ну-ка, мы еще раз убедимся, что нас ни при каком раскладе, ни при какой погоде никуда не пустят. И мы убедились в этом. Мы поняли, что для нас ничего не изменилось и не изменится. Потому что мы принципиальны, мы решительны, мы действительно вынесли на своих плечах, много лет мы были одни против власти. На нас столько обрушилось репрессий. И сегодня мы убедились, что ничто не закончилось. Единственное, Медведева не допустили до выборов. Еще вместе с ним не допустили какого-то самовыдвиженца, его никто не знает. Чтобы я не мог здесь, в эфире «Комсомольской правды», сказать, что только нашего не допустили. 16 кандидатов допустили. Будем смотреть, что будет.

Яковлев:

– Мы обсуждаем и события, которые происходят сегодня по всей стране. Избитые рэкетиры требуют компенсации с дальнобойщиков.

Валерий Смирнов, «КП-Кемерово»:

– Заявление написал житель, который с друзьями, как он говорит, пытался зарабатывать на трассе. Вымогал деньги у дальнобойщиков за проезд. В полиции факт поступления заявления на водителей подтвердили. Начинается проверка. Дело пока не заведено. В Интернете появилось видео, где дальнобойщики избивают рэкетиров и переворачивают их машину в кювет. Мужики сделали все правильно – наказали вымогателей. Но перевернув «девятку», водители подписались под статьей о порче имущества. Комментаторы ждали, что заявление будет. И вот оно настигло.

Яковлев:

– С нами на связи корреспондент «КП» в Казани Артур Еникеев. Вопрос к Эдуарду Лимонову: реформа МВД, о ней так много говорилось. И тут мы видим, как избитые рэкетиры разбираются на дорогах с дальнобойщиками.

Лимонов:

– Они точно рэкетиры? Не взимали от имени государства что-то?

Яковлев:

– Нет.

Лимонов:

– Наглость невероятная. Рэкетиры подают в суд за то, что их избили.

Яковлев:

– Плюс к этому дело ОВД «Дальний» Что происходит с правоохранительной системой?

Лимонов:

– Я безусловный противник власти. Но так говорить, что ничего не происходит с милицией, нельзя. Московская милиция значительно улучшилась, по моему мнению. Это даю. Это не значит, что там не могут избить. Там избивают людей во время демонстраций. Но в сравнении с тем, что было, с пещерным веком еще совсем недавно, это большой прогресс. Конечно, у нас столица – это главное. На нее все смотрят. В ней живет миллионов 20 наших граждан. Здесь все лучшее. А как только вы отдаляетесь от столицы, степень варварства и одичания увеличивается. Это не в обиду нашим регионам сказать, но по правоохранительным органам это видно. Омоновцы в Москве – это одно, а омоновцы откуда-нибудь из Башкирии – совершенно другая история. Я желал бы, чтобы эта реформа продолжалась. Чтобы все-таки наши правоохранительные органы становились умнее, справедливее, мягче и законнее. Это нормально. А то, что происходило в Казани, я вас уверяю, что такое милиционеры Кущевки, задумайтесь, кто они были и какую жизнь они вели. У нас этого множество. Я знаю по судьбе моих сторонников. Тасю Осипову судят, там речь идет об ФСБ. Ее судят в Смоленске, и вот какие срока. Я думаю, что в Москве она бы все-таки не могла, даже пройдя через руки правоохранительной системы, ФСБ, МВД, кого угодно, но такой срок бы она не получила.

Яковлев:

– Какое наказание получили участковые ОВД «Дальний».

Еникеев:

– Сегодня на скамье подсудимых были два экс-участковых. Прокуратура просила 3,5 года колонии-поселения для одного и 3 года для другого. В итоге одну статью – «служебный подлог» с них сняли и судили только за превышение должностных полномочий. Одному дали 2,5 года колонии-поселения, другому – 2 года.

Лимонов:

– Дешево отделались. Человеческая жизнь стоит 2,5 года колонии-поселения?

Еникеев:

– Это не те полицейские, которые пытали до смерти. А те, кто сфабриковали липовый протокол.

Яковлев:

– Там была попытка извиниться.

Еникеев:

– Судья предоставил последнее слово. Нигмадзянов от него отказался вовсе, а Гарифуллин извинился перед родными и попросил, чтобы ему дали условный срок.

Яковлев:

– Не могу не спросить о делах религиозных. Депутаты Госдумы проголосуют по проекту заявления в защиту религиозных чувств граждан России. За осквернение церковных святынь будут сажать на пять лет.

Лимонов:

– Пока не приняли этот закон.

Яковлев:

– Pussy Riot и то, что происходило в Храме Христа Спасителя, группа Femen, которая спиливала кресты в Киеве при журналистах, которые на это молча смотрели. Спиливание крестов уже в самых разных регионах нашей страны. Оскорбительные надписи на церквях. Что происходит?

Лимонов:

– Я бы отнес к этому еще и появление сделанного в США фильма «Невинность мусульман». Абсолютно безрассудный поступок французского журнала, который карикатуры на пророка Мухаммеда опубликовал. Это злобные вызовы, которые бросаются религии.

Яковлев:

– Со стороны кого?

Эдуард Лимонов - про оппозицию: «Я не вижу среди тех, кто себя предлагает, ни единого талантливого политика»

Фото: Владимир ВЕЛЕНГУРИН

Лимонов:

– Если говорить о Pussy Riot, это панк-группа, девочки, которые желали славы. Которые были вдохновлены процессом гражданского протеста. Это совершенно точно. Они посмотрели: выходит Собчак в декабре, 24 числа. Выходит на проспект Сахарова. Выходит Тина Канделаки. А им отличиться нечем было. Вот они пошли с этим «Богородица, Путина прогони!» в храм. И все это было рассчитано. Существуют даже записи телефонных переговоров. Это было в феврале. Я первое время относился достаточно безразлично к этому конфликту. Я просто эволюционировал в своем негодовании вместе со страной и с тем, что происходит. Что произошло? Больные умы, буквально, им же нельзя подсказывать такие мотивы. Пришли в церковь, только что не помочились там. А вот больные пошли спиливать кресты. Больной убил свою подругу и ее мать и написал кровь. «Освободите Pussy Riot». Еще один больной пошел недавно в ХХС и закрасил две иконы. Это называется – коллективная психопатия. Этого делать нельзя, это очень опрометчиво. Психиатры знают, что иногда целое общество вступает в такую дикарскую истерию. Это то, что мы наблюдаем сейчас в России.

Очень удивительно, что весь наш российский мир разделился надвое из-за этих девок. Не на равные части, но приблизительно. У нас опять появилось разграничение, как в XIX веке – на западников и славянофилов. Славянофилы говорят: не надо трогать наши иконы. А западники кричат: давайте, на что нам эти иконы! А там Pussy Riot и так далее. Плюс, конечно, наших девок поддержал Запад, поскольку это прозападное пренебрежение ценностями.

С мусульманами тоже обходятся злобно. Насколько я знаю, за последние десятки лет не было случаев, чтобы мусульмане публиковали у себя карикатуры на Христа. Они не дети, не ангелы. Мы знаем о проявлениях радикального ислама. Но сейчас же не об этом речь. Речь идет об осквернении и об унижении религиозных чувств. Надо понимать, что эти чувства есть. И эта нетерпимость, то, что сделали эти девки, это проявление нетерпимости. А еще большее проявление нетерпимости – это те, кто их поддержал, так называемая «прогрессивная общественность», наши сверхсовременные ребята-либералы. Это постыдно. Если бы были выборы, они бы завтра проиграли все. Но им же не надо. Они выборы в Координационном совете устраивают. Там угроз нет. Там сидят все такие же. И выборщики такие же. А так кто бы их выбрал? Я бы никогда не решился. У меня какая угодно, не блестящая, не самая чистая, не самая белая репутация. Но никогда члены Национал-большевистской партии не проводили свои акции прямого действия ни в церквях, ни в каких религиозных учреждениях.

Яковлев:

– Получается, нападение на православную веру, на ислам, это просто так совпало? Или есть кто-то, кто все это заказал?

Лимонов:

– Нет, я не верю в теорию заговоров. Эти попытки оскорбления мусульман постоянно существуют. Вспомните дело Салмана Рушди. Эти 80-е годы. И тогда, я полагаю, он не самый умный, тем более не самый талантливый писатель, у него это случайно получилось. Но он живет не самой комфортабельной жизнью после этого, скрывается.

Яковлев:

– Его аятолла Хомейни приговорил к смертной казни.

Лимонов:

-И обещал за это миллион долларов. А теперь увеличили до 3,5 млн. Вспомните пастора Джонса, не так давно сжегшего Коран. Здесь всегда возникает вопрос: не дразните вы. Ведь можно же удержаться. Это удар ниже пояса. Знаешь, как будут реагировать. Зачем же публиковать карикатуру? Это называется – дерзкий вызов. Давайте этим мусульманам ударим по носу. Зачем? Так просто не трогать пророка. Он что тебе, каждый день жизни мешает? Зачем чужие народные верования трогать? Что российские, что мусульманские. Не надо. Куда более благородно и достойно жить рядом, исповедовать свои верования во что-то. Исповедуй их, но не занимайся этим постыдным дразниловом.

Яковлев:

– Все знают, что Эдуард Лимонов на себе знает, что такое российская пенитенциарная система и российские тюрьмы. Вы написали в своем блоге о скандале в Грузии. Красивая, по мнению многих, с недавних пор европейская страна, демократия. Страна, победившая коррупцию. А тут появляется тюрьма, в которой пытают веником, насилуют и издеваются. Какой на самом деле сегодня является современная Грузия?

Лимонов:

– Я почти поверил в эту красивую Грузию с великолепной улыбающейся полицией. Без взяток. Отсутствие ГИБДД. Там все новое, все прекрасное. Но все постсоветские режимы вышли из шинели одного симпатичного грузина. Теперь-то мне ясно, что не могло этого не быть. Где-то под новыми декорациями, свежевыкрашенной грузинской демократией, где-то наверняка скрывался вот такой зловещий угол, причем их оказалось не один и не два, а множество. А чего вы хотите? А что, США не имеют эту свою базу в Гаунтанамо, которую они держат на чужой территории, где они тоже пытали узников. Что, мы не знаем, что самая крупная демократия в мире пытала заключенных в Ираке? Знаем. Мы знаем несколько случаев, но я уверен, что их куда больше. Это крушение мифа о Саакашвили. После этого никто уже верить не будет. Достаточно такой злобной детали, чтобы миф разлетелся в осколки, как стеклянная ваза. Нет уже мифа и не будет никогда. Уже никогда Саакашвили не соберет и не склеит. Потому что ему опять и опять покажут вот это.

Яковлев:

– Не могу не спросить у вас, у человека, который мыслит глобально, о том, что ждет мир в целом. Политологи и эксперты говорят, что нас ждет мировой финансовый кризис, следствием которого станут значительные знаковые политические изменения. Вы как в будущее смотрите?

Лимонов:

– Я считаю, что конфликты неизбежны. Они всегда будут. Будут какие-то затруднения при переходе от одной эры экономической и культурной к другой. Всегда это происходит. И сидеть и сокрушаться, чесать в ужасе голову не приходится. Я сегодня давал интервью одному журналу российскому, когда журналистка стала печалиться о судьбе России, я сказал: а чего вы печалитесь? У нас очень удачливая судьба. Мы недавно только властвовали над половиной мира, деля с американцами. У американцев была другая половина. Посмотрите на Польшу. Вот несчастная страна. Ей не повезло исторически. В XVII веке она была такая же могущественная, как и Россия. И она могла стать державой в XIX или ХХ веке огромной, великой. Но она не стала. А мы стали. И вот эти все вечное нытье и говорить, что у нас судьба не такая, да не надо. Не нужно. У нас отличная история. Мы довольно сильная нация. Никуда мы не денемся. С нами ничего плохого не будет. Переживем мы все кризисы.

Я говорю не оптимистически, а просто говорю, что да, наверное, будет кризис. Это общемировой кризис. Это кризис моды жизни на земле. Эта мода производства и потребления бесконечного, на мой взгляд, кончается. Об этом можно судить по множеству деталей. Сейчас все ледники в Гималаях тают спешно. Гренландия тает. Будет огромная проблема с пресной водой. Будут войны, наверное, за воду. Но это тоже ничего страшного. Человечество всю свою историю воюет. И надо смотреть мужественно и весело на то, что будет происходить. Придется остановить ядерные электростанции. Нефть заканчивается. Футурологи говорят, что около 2030 года все эти процессы начнут конкретно ощущаться. Не надо смотреть сегодня и говорить: как все ужасно! Мы живы. Есть дети. Можно на них посмотреть. Можно устроить себе праздник: здорово, мы все живы!

Яковлев:

– Нас ждет олимпиада в Сочи 2014 года.

Красильников:

– Ровно 500 дней осталось до старта Олимпийских игр в Сочи. Олимпийский комитет озвучил слоган, который будет использоваться во время Игр: «Жаркие. Зимние. Твои».

Яковлев:

– Стала известна символика Игр.

Красильников:

– Олимпийское движение появилось в XIX веке. И до 1988 года у нас не было слоганов. Только на олимпиаде в Калгари он появился.

Яковлев:

– Как вам слоган?

Лимонов:

– Может быть, нормальный. Я решительно был против этой показухи. Загубили удивительную субтропическую природу. Случайно я знаю эти места. Я там скитался подростком. Это удивительные места. И все это сгребли бульдозерами, испохабили бетоном и изгадили. Погубили. За это будет тому, кто это сделал, плохая после жизни слава. Это очень плохо. Не надо было этого делать. Можно было где угодно построить. Сибирь огромная. Вместо этого кусок великолепной редкой природы, вся эта Имеретинская долина – это в Красную книгу записывай ее сразу же. И все это угроблено ради каких-то сомнительных спортивных достижений. Это еще к тому же плохая примета. Я в свое время воевал в Сараево, где проходили Олимпийские игры. У нас была стоянка для бобслея. Не дай бог, чтобы нас постигла судьба Сараево. Это плохая примета. Я и сегодня против решительно. Я считаю, что это не нужный никому подарок, просто чтобы побузить и показать экстравагантность этого всего. Зимние олимпийские игры в субтропиках.

Яковлев:

– Для миллионов россиян в последние годы вы – политический боец.

Лимонов:

– Меня миллионам не показывают. Меня тщательно прячут от миллионов. Но какое-то количество людей все-таки добирается до меня.

Яковлев:

– Но большинство вас читали и читают.

Лимонов:

– Не так уж и читают. Это немного преувеличение. Я, скорее, просто потому, что уже с 1980 года где-то, мои первые книги стали выходить во Франции, потом в России, везде. Сейчас вовсю выходят мои книги. Вышла моя биография – 400 тысяч экземпляров продано. В этом году вышла еще в Германии, в Польше. Сейчас 3 октября выходит в Италии. Меня больше знают и ценят, знают детально, наверное, все-таки там. Это очень грустно.

Яковлев:

– Слышал, что выходит книга с сумасшедшим названием?

Лимонов:

– С каким названием?

Лимонов:

– Вышла моя книга под названием «Иллюминейшнс», она вышла в мае. Она достаточно безумна. Там я собрал все мои очень спорные гипотезы о происхождении человека, об истории заговора Христа. Вот ересь, это вам не Pussy Riot. О том, что пророк Мухаммед и Моисей еврейский – одно и то же лицо. Много всего интересного.

Яковлев:

– Есть ли сегодня писатели с большой буквы?

Лимонов:

– Я не хочу, у меня так много политических врагов, что обижать своих коллег-писателей я считаю излишним. Я умею остановиться. Молчание – очень хорошо. Есть значительные писатели. Но нужно сказать, что для того, чтобы увидеть писателя, надо лет тридцать. Чтобы он предстал каким-то образом. Иногда появляются очень талантливые книги, но поскольку это одна книга, две у автора, ты не можешь сказать, что из него получится. Может, он превратится в попсового завсегдатая литературных коктейлей, бухарика из литературного института. Не знаю. Надо видеть в процессе. Людей моего поколения я всех вижу, их не так много. К сожалению, многие уже мертвы. Ничего интересного не вижу. А помоложе людей полно, сколько угодно. Выбирайте любого.

Яковлев:

– Например?

Лимонов:

– Хоть Захара Прилепина. Это мой друг и партийный товарищ. Тут я пользуюсь случаем.

Яковлев:

– Вы с грустью сказали о том, что на Западе вас знают лучше, чем у нас. Вообще читают ли в России?

Лимонов:

– Я думаю, читают вовсю. Продолжают читать и будут читать.

Яковлев:

– Массово читают?

Лимонов:

– Моя история особая. Потому что меня как политика очень не любила и, видимо, продолжает не любить власть. А моя судьба не совсем обычна. Меня не пускают на федеральные каналы пока. И я поэтому лишен и читателя, и политических сторонников. Но это не со всеми такое происходит.

Яковлев:

– Многие говорят о том, что Советский Союз был самой читающей державой в мире. А сейчас никто не читает, все сидят у зомбоящика.

Лимонов:

– Надо сказать, что, конечно, со времен Советского Союза информационное поле не только перестроилось. Там появились совершенно невероятные явления, катаклизмы, вроде Интернета. Это было невозможно. Я думаю, что если бы в советское время был бы Интернет, тоже не сидели бы у зомбоящика, а влезли бы в другой ящик. Но на мой взгляд, вред от Интернета тоже есть, и такой же, как от зомбоящика. Вы не находите? Он суживает человека, переделывает его в такое электронное животное. Даже такая порода интернетовских мальчиков появилась. У них длинные узкие ладони, чтобы на клавиши, впалая грудь, потому что это сужает грудь. И вот они сидят, они такие по улицам ходят. У них всегда холодные руки. Девушки как с ними общаются?

Яковлев:

– Вы вспомнили про Интернет. У нас много в последнее время идет обсуждение темы возможной цензуры и ограничений в Рунете.

Лимонов:

– Я думаю, государство рано или поздно подомнет под себя это. Я стал использовать активно ЖЖ с декабря, как политическое оружие. И мне очень нравится. Я вижу, как у меня раз в пять выросла аудитория, как много людей со мной ругаются. Но они читают и читают. Я боюсь, что в один прекрасный день это мое оружие у меня отнимут каким-то образом.

Яковлев:

– Михаил Леонтьев считает, что нужно избавляться от анонимности в Интернете. Как вам?

Лимонов:

– Это было бы честнее. Это верно. Вы мне сказали, первый раз я это слышу. Я думаю, что это правильная дорога куда-то. Меня обкладывают всеми возможными словами какие-то люди под какими-то странными никами латинскими. Я их знать не знаю. А я-то – я. Я – живая, ощутимая мишень. Я не прямо такой, который вскрикивает: ах, что вы со мной делаете! Мне как-то по большой степени доставляет даже, я хохочу вечерами. Хочется повеселиться, открываю: о, сколько же кретинов на белом свете. Меня не заплюешь. Но все равно противно. Когда он приходит, например, я книги подписываю. Он приходит, он никогда себе этого не позволит. Потому что есть кому дать ему в морду, либо стоят рядом со мной мои товарищи. Либо я сам могу дать тоже, особенно думать не буду. Поэтому он не может позволить себе сказать то, что он говорит в Интернете. А в Интернете они все такие храбрые. Знаете, где самые вежливые и приличные люди? В тюрьме. Потому что все знают, что за свои слова надо отвечать. В тюрьме ругаются только менты, милиция расхлябанная. А зеки ведут себя по отношению друг к другу очень достойно. Во всяком случае, в тех тяжелых корпусах, где я сидел, где сидели люди с большими статьями, все вели себя очень достойно.

Яковлев:

– Спасибо большое за этот разговор. Вы можете высказать свою точку зрения на нашем сайте.

Лимонов:

– Только под настоящими фамилиями. Будьте смелыми. Открывайте забрало!

<<Самые интересные эфиры радио "Комсомольская правда" мы собрали для вас ЗДЕСЬ >>