Российские журналисты бесплатно и по дурости работают на информвойска НАТО
От того, какой срок получили Pussy Riot, напрямую зависел приговор Мирзаеву
Фото: Иван ВИСЛОВ
В прямом эфире радио КП полковники Виктор Баранец и Михаил Тимошенко спорят, может ли демократическая власть в стране привлекать все российские СМИ для проведения информационных операций.
Баранец:
– Вы находитесь в поле информационной войны. Она никогда не прекращается. Даже та информация, которую вы услышите, является частью психологических, идеологических, пропагандистских направлений. Это сражение за умы, за идеи, за позиции. Мы хотим пригласить вас к разговору – хотим вспомнить чеченскую войну: первую, вторую, грузинскую. Какие-то странные вещи происходили: нас всех убеждали, что Удугов выиграл у гигантского информационного комплекса России. И что меня больше всего раззадоривало: многие средства массовой информации, российские, московские – стреляли в спины российским солдатам и офицерам. И тогда я впервые задумался: а что происходит у нас на этом информационном фронте. О каких вопросах мы приглашаем поговорить – почему так успешно НАТО при проведении операции в Ираке, Афганистане, Ливии, сейчас и Сирия находится в эпицентре натовской информационной войны – почему они так успешно ведут, чему нам учиться и почему многие российские журналисты – то ли бесплатно, то ли по дурости – участвуют в информационных войсках НАТО. То есть льют воду на мельницу блока. Когда мы готовились, в блоге сделали объявление – один из читателей сказал: пока американцы не будут ездить на наших авто, японцы работать на наших компьютерах – Россия будет проигрывать информационные войны. Есть, над чем подумать. И последний вопрос, который меня мучает: может ли демократическая власть в стране привлекать все российские СМИ для проведения информационных операций. У нас же демократия, разгул. Говорят, что когда в средствах массовой информации говорят: давайте поучаствуем в информационном наступлении на супостата, наши некоторые свободные редакторы телевидения, радио говорят: а сейчас демократия – мы какую позицию хотим, ту и занимаем. А государственная линия – об этом не думаем.
Тимошенко:
– Информационные войны велись всегда. С появлением телевидения и радио расширился фронт досягаемости и объем. С кого будем начинать – с доктора Йозефа Геббельса? Наверное, нет. Холодая война вся была информационной. И когда я сегодня думаю, как вел ее Советский Союз по сравнению с теми, кто сегодня ее ведет – все равно, что сравнивать академика с выпускниками коррекционной школы. Потому что если ты руководишь чем угодно в стране – первое, что нельзя делать: нельзя подставляться. Посмотри: что было неясно с этими девицами из «Пусси Райот»? Они принадлежали группе «Война». Она чем прославилась – вернее, чем ее прославила наша пресса? Они даже премию получили. Это была инсталляция: «Член в плену у ФСБ» – когда известный орган был нарисован на подъемном полотне одного из мостов в Санкт-Петербурге. Им за это премию дали. И началась раскрутка этой группы. Ну хорошо, девицы безбашенные – учинили это в храме Христа Спасителя.
Баранец:
– А до этого еще в музее было?
Тимошенко:
– Да, до этого было в музее. Если вы уж позволили им распоясаться.
Баранец:
– Там Толоконникову беременную на карачки ставили.
Тимошенко:
– Да. Если вы им позволили распоясаться и хотите их примерно наказать – вы соображайте, что у вас одновременно на руках дело Мирзаева – там человек убит. А сейчас вы попали в патовую вилку: этих нельзя давить дальше – девок, Мирзаева нельзя выпускать – а его можно выпустить из зала суда по тому, что ему вменяют. А дальше что? Дальше начнут разыгрывать карту Мирзаева и националистическую карту информационной войны.
Баранец:
– Говорили, что надо бы условный срок. Кстати, как ты относишься к тому, что премьер комментирует решение суда. Это не вмешательство?
Тимошенко:
– Это юрист. Я не понимаю. Вернее, тот член в плен попал при том нашем премьере, когда он был президентом. Он же не перестал быть юристом. Как можно было допустить ситуацию, когда за это была вручена премия? А теперь, после того, как все произошло, волна «Пусси Райот» покатилась – мадам Клинтон в климактерическом припадке набросилась на Путина. Это такой знак: все клюем Путина. Почему Путина?
Баранец:
– Хорошо, что он дистанцировался от этой мрази. Он сказал: я не хочу это комментировать. Хотя его вынуждают.
Тимошенко:
– Кто выпустил джинна из бутылки – тот и должен отвечать.
Баранец:
– Догадки есть.
Тимошенко:
– Это я к тому, что единого центра, который бы руководил у нас информационной войной, явно нет.
Баранец:
– Да, его нет. Мы с тобой и раньше размышляли: у нас есть управление экономической безопасности. Есть информационной тоже безопасности – это все в Совете безопасности.
Тимошенко:
– Центр информационной безопасности и войн был в Академии Генштаба. Но его раскассировали.
Баранец:
– Но согласись: что касается боевых информационных операций – это военный сектор. Это на случай: перед войной, во время войны. Нельзя же заставлять гражданских людей, когда информационная война должна строиться в условиях Генштаба – она же должна строиться на разведданных. А мы в цивильных пиджаках – кто в этом разбирается.
Тимошенко:
– Когда в 70-х годах Советский Союз организовал с помощью активных мероприятий, в том числе с участием кровавого KGB в Европе – такую волну антивоенных настроений подняли, когда от американцев требовали убрать свои липкие лапы от Советского Союза – потому что иначе у нас шарахнут ракеты. Втемную даже использовали журналистов.
Баранец:
– Я мечтаю о том времени, когда мы с тобой, допустим, будем сидеть в центре Нью-Йорка, у нас будет своя русская радиостанция, и мы день и ночь будем поливать Обаму. И вся американская оппозиционная грязь, которая только будет существовать на том континенте, будет литься на континент Соединенных Штатов через нашу с тобой радиостанцию. Как ты думаешь – мы долго там проработаем?
Тимошенко:
– Потому что нет ни одной другой радиостанции в Штатах, которой бы это было позволено.
Баранец:
– Да. И если там покритикуют президента…
Тимошенко:
– А у них свобода слова записана в качестве поправки в Конституцию. Но кто смеет поднять лапу на американскую Конституцию?
Звонок, Андрей:
– Полковник Баранец, слишком много вы эмоций выдаете, когда вам задают вопрос о доверенном лице, про Путина.
Баранец:
– А вы спросите меня про доверенное лицо до Путина Баранца.
Андрей:
– Вменяемым людям и так понятна ваша мотивация, они прекрасно понимают что и как.
Баранец:
– А я вам рассказывал о своей мотивации?
Андрей:
– Практически в каждой мотивации.
Баранец:
– Я же не говорю, почему вы голосовали за Жириновского.
Тимошенко:
– Он же на твоей стороне играет.
Андрей:
– Об армейских реформах. Практически всем силовикам запретили общаться с прессой. Единственные люди, которые представляют себе ситуацию в войсках – это вы. Вы часто говорите, что вам приходит много жалоб: по Интернету, письма, по телефону. Может быть, вы с Тимошенко каждую неделю подбивали статистику по жалобам и нам бы говорили в эфире: количество таких-то жалоб увеличилось или возросло.
Баранец:
– Очень дельно.
Тимошенко:
– Очень хорошее предложение.
Баранец:
– Я буду готовиться.
Андрей:
– Еще можно эти жалобы разграничить по конкретным вопросам.
Баранец:
– Да, жилье, зарплата.
Андрей:
– Больше нет каналов информации по теме вашей передачи, откуда можно более-менее достоверно узнать. Вам люди доверяют.
Тимошенко:
– У нас в основном письма о том, в чем нас ущемили, ущучили, недодали, обманули. А мне очень интересно, и Виктору тоже: а что изменилось в боевой подготовке войск? Она интенсифицировалась? Изменилась по направленности? Все, кто нас слышит, ответьте на адрес Баранца: что происходит с боевой подготовкой сегодня и как она изменилась за четыре года реформы.
Баранец:
– Прежде всего, мы обращаемся к тем, кто служит.
Андрей:
– Может, поступает новое вооружение в войска: новые танки, БТР, самолеты. По телевизору показывают. Что все нормально. А может, ничего и не поступает.
Баранец:
– Мы будем с Тимошенко говорить всю правду. У меня, начиная с января месяца, редакционный подоконник представлял собой полуметровый сугроб жалоб на задержку денежного довольствия. Вы помните, почему я с этим вопросом обращался к Путину, писал не однажды. Сейчас приятная вещь: у меня сл ой жалоб на неполучение денежного довольствия занимает, может, полсантиметра. А было раньше полметра. Вы видите, что-то произошло.
Тимошенко:
– Виктор прав: что-то произошло. Вопрос, на какой стороне. Либо наладился поток денег в сторону их получателей, либо получатели уже изуверились в том, что можно достичь правды и перестали писать и жаловаться.
Баранец:
– Я считаю, что когда Президент три раза подряд тыкает фэйсом министра обороны, чтобы он наладил нормальное финансирование амии – я считаю это недопустимым.
Тимошенко:
– нормальной стране президента приглашают, чтоб он кнопку нажал.
Баранец:
– Или расписался там, где ему покажут.
Тимошенко:
– тут получается, что он кнопку нажимает раз за разом – а результата нет.
Баранец:
– После нагоняя что-то наладилось.
Андрей:
– По поводу информационных войн. Много современных писателей, например Пелевин. Он описывает мир будущего. И понятно, что те войны, которые велись 30-50 лет назад, уже не будут вестись свободным миром, так называемым демократическим. Они уже на другой стадии. И конечно, здесь основное – информация, ее подача. Ваша роль, корреспондентов, колоссальна. Вы люди старой закалки, и поэтому вам доверяют. Я вам доверяю и вас часто слушаю.
Звонок, Юрий:
– В Интернете есть не только фронт Запада, который хает Путина. Но также прорывается и голос самого Путина и его сторонников. Все популярно объясняется, почему нет возможности так отрегулировать ситуацию, чтобы и телевидение начало на нас работать, и радио вещало. Все СМИ, в том числе ваша радиостанция, работает в сторону Запада. Я перестал слушать вашу радиостанцию месяца два, другие радиостанции – вернулся сюда. Ветер понятен, Ваше выступление в сторону армии – сознательно или несознательно, тоже льете на эту войну: что все плохо. Побольше бы положительных новостей.
Тимошенко:
– Замечательно! Так сообщите нам положительные новости.
Юрий:
– Положительная новость в том, что люди начинают потихоньку соображать: а кто эту ситуацию устроил, кто Россию продал, кто такой Ельцин, как это организовано.
Баранец:
– А мы с Тимошенко не говорим, кто Россию продал, кто такой Ельцин? Мы тысячу статей написали, в том числе книги.
Тимошенко:
– Это и есть положительная новость – что в России все предатели, распродаватели? Юрий:
– Положительная новость – чтобы люди поняли, кто пытается вытянуть страну, а кто пытается ее загнать обратно во времена Ельцина.
Тимошенко:
– А кто пытается загнать во времена Ельцина?
Юрий:
– Администрация США. Но за ними тоже люди стоят.
Баранец:
– Я живу на Рублевке, там сидят пьяные пенсионерки. Они со мной каждый вечер здороваются и говорят, что Россией рулит вашингтонский обком. Мне кажется, что с этих лавочек разговоры. Если мы с Тимошенко говорим о проблемах – мы не меньше вашего переживаем за армию, хотим, чтобы этих проблем не было. То, что вам кажется, что мы льем воду на мельницу Запада – давайте факты.
Тимошенко:
– О предмете обсуждения. Информационная война сродни рекламе. Разница только в том, что атакуются во время войны лидеры страны в первую очередь. А второе – что для всех остальных внедряются и внушаются чуждые цели.
То есть работа строится по принципу: милый Вася, я снялася в платье светло-голубом. Но не в том, в каком хотела, а в котором ты велел.
Звонок, Михаил:
– По поводу информационных войн. Вспомните историю 30-летней давности с Олегом Битовым, когда он год провел в Англии. Почему никто ничего не вспоминает – тишина. А ситуация похожая: было покушение на Иоанна Павла II. При помощи нашей газеты там кто-то пострадал в Англии. Это об информационной войне успешной. Но у нас освещалось достаточно слабо.
Тимошенко:
– Да что там Битов! 4-его числа был праздник глухонемых. То есть сотрудников и офицеров, специалистов ядерного обеспечения. Вы можете назвать средство массовой информации, которое бы об этом упомянуло?
Баранец:
– А у меня в тот день был день демократических журналистов.
Тимошенко:
– Зато сегодня все поздравляли с днем парикмахеров. Когда у нас было только полдюжины ядерных бомб – за это отвечали несколько генералов. Возникает вопрос: сколько у нас осталось ядерных боеприпасов, если за все отвечает один полковник? А это ядерное оружие и есть гарант нашей суверенной демократии.
Баранец:
– Если непрестанно фолить Сердюкова, армию, хорошие реформы – разве нас не признают тупыми?
Тимошенко:
– Нельзя говорить о плохом. Потому что если не будешь говорить – этого вроде как и нет.
Звонок, Андрей:
– Я за вас. Потому что если мы не будем вскрывать эту грязь.
Баранец:
– Так говорят, что мы на Запад работаем, когда вскрываем грязь. И пусть у нас 10 спутников улетело в море – зато мы базу на Луне построим лет через 40.
Андрей:
– Это напоминает время перед войной 41-го года. Что мы конницей порубим.
Насчет информационной борьбы. Вспомните, какую волну подняли общественность и центральные каналы по поводу списка Магнитского… Если общественный журналист начинает очень копаться в тех или иных делах – возьмем Сирию – естественно, он выйдет на ту или иную страну. А эта страна находится в составе НАТО. И начинают говорить: через Турцию идет война, разжигание. А потом этот человек не получает шенгенскую визу. И журналист думает: я сейчас угоден власти – все хорошо. Поссорюсь с Западом, а власть изменчивая: я и дома никому не нужен, и шенгенскую визу не дадут.
Тимошенко:
– У меня встречный вопрос. Вы назвали журналиста, работающего в интересах России. Или старающегося быть объективным. Как вы думаете, почему многие российские СМИ стреляли в чеченскую в спины нашим войскам? Была девушка, она доказывала, что моджахеды такие сладкие. А когда они ее к себе загребли, и она коготками рыла ямку для справления надобностей – она после этого сразу разуверилась.
Баранец:
– Возьми в Ливии. Некоторые центральные газеты…
Тимошенко:
– Почему наша пресса работает против интересов России?
Андрей:
– Может, эта пресса надеется в дальнейшем уехать из России? И боится не получить визу.
Тимошенко:
– Им-то надо жить сегодня, и деньги получать сегодня.
Звонок, Андрей:
– Я звонил Роберту Шлегелю из «Единой России» недавно звонил, предлагал запретить информационное оружие, направленное против России. А как вы считаете?
Баранец:
– Как вы себе это представляете?
Тимошенко:
– Как можно запретить информационное оружие, направленное против России, за рубежом?
Андрей:
– Блокировать доступ.
Баранец:
– А как вы «Рейтер» заблокируете?
Тимошенко:
– Как Интернет заблокировать?
Андрей:
– «Кавказ-центр» заблокировали.
Баранец:
– Не все радиостанции мира можно перекрыть, как мы в свое время блокировали радио «Свобода». Должна вестись речь, чтобы мы могли и контрнаступление информационное ввести, грамотно вести оборону. Мы живем в новом мире.
Тимошенко:
– Попиарится ваш депутат слегка – и все.
Звонок, Александр, Екатеринбург:
– Нас пытаются приручить к тому, что у российского офицера есть такое понятие, как честь. Недавно мы отметили 200-летие победы над Наполеоном. Мне кажется странным, что мужики нападают всей страной на трех девчонок. По радио выступают по поводу того, что их оскорбили.
Баранец:
– Если я приду на могилу вашего родственника и пописаю – вы мне принесете букет цветов?
Сергей:
– Они этого не сделали.
Тимошенко:
– Эти три безголовые там попрыгали, поскакали, ноги позадирали, на алтарь вскарабкались. Действительно, шуму много. А действительная святыня – Могила Неизвестного Солдата в Александровском саду. А там юное дарование с Кавказа на «Мерседесе» каталось. Почему оно продолжает кататься в другом месте, а не катать тачку?
Звонок, Марк:
– Я поручик в отставке Мак-Киви. Информационные войны – это одно. А последняя новость – ракета крылатая «Клаб». Всегда говорили о несимметричном ответе, и наконец он появился.
Тимошенко:
– Ассиметричным ответом был БЖРК – вагончик восьмиосный – есть такой демаскирующий признак, а не четырех, с надписью «Для легких грузов». Он как вышел на магистрали страны, так и пропал. Ну а «Клаб» – что? Какая тут дальность? Ну да, он размещается в железнодорожном 40-футовом контейнере. Ну и что?
Баранец:
– Даже автомобильного. Но что нового? Для нас не разговор.
Тимошенко:
– У нас будет передача по такому оружию – звоните.
Звонок, Алексей:
– К Путину подойти – это как к тигру в клетке. Не обращайте внимания. А в вашей передаче хотел бы услышать о наших молодых героях. Есть один знакомый.
Тимошенко:
– Мы обдумываем серию коротких передач «Герои России».
Алексей:
– Расскажу о герое. 25 человек погибли, присваивают звание «Героя России». Они 30 тысяч, которые им дали, отдают семьям погибших.
Звонок, Анатолий:
– Полковник в отставке Соколов Анатолий Иванович. У меня вопрос: проясните информацию, появившуюся в прессе, о сезонной работе военных здравниц.
Баранец:
– Я госпоже Чуфыревой только вчера направил письмо, в котором 10 вопросов, в том числе и этот. Потому что там происходит много непонятного. Я слухи не тиражирую, и говорю «спасибо» управлению информации Министерства Обороны, которое протянуло мне руку и пообещало обстоятельное интервью госпожи Чуфыревой. Я не могу вольно трактовать ее ответ – дождемся, и тогда будем предметно говорить.
Звонок, Сергей:
– Об информационных войнах. Недавно разбирал слово «Демократия»: «демо» – власть. А со словом «народ»: «на» – обозначающее «накопление», и «род» – приставка. То есть накопление методом рождения. Понятие «демократия» – разорганизованное общество.
Тимошенко:
– Правильно говорить: разгромить общество.
Звонок, Сергей:
– О боевой подготовке. У нас служит прапорщик, его каждые три месяца на месяц посылают на полигон. Кто не едет – того увольняют. Я не осуждаю, наоборот – что-то поменялось.
Звонок, Александр:
– Все делают люди. Несколько лет я слушал по радио Виталия Гинзбурга, академика, лауреата Нобелевской премии. Сейчас не армия опустилась, а минимальный интеллект.
Звонок, Валерий:
– По поводу сборов военнослужащих. Моя супруга – прапорщик российской армии, служит на Севере. У нее двухлетний ребенок, ее забирают на сборы. Но ее до трех лет не смеют трогать. Юриста в нашем гарнизоне нет, что нам делать?
Баранец:
– Это очень серьезный вопрос, будем разбираться.
Звонок, Галина:
– 20 лет как напали на московский погранотряд, на командира погранзаставы Майбороду Михаила Викторовича. Его брат служит в погранвойсках, второй брат там участвовал – он контужен. 20 лет прошло этому событию. Пожалуйста, подготовьте передачу.
Баранец:
– «Комсомолка» не единожды писала о подвиге московского отряда. Мы принимаем вашу просьбу, но наша совесть перед комсомольским отрядом чиста. Но вы нам тоже подскажите. То, что там служит на границе брат – это интереснейший материал: традиции, преемственность.
Тимошенко:
– Народ правильно все понимает.
Звонок, Мурат:
– Я бедствующий военнослужащий, отношусь к вымирающему составу прапорщиков. О себе: командир взвода, старший прапорщик, служба 21 год. У меня в подчинении личный состав, много техники. Полностью развалилось все техническое обеспечение Вооруженных Сил. Раньше могли выдавать хоть какие-то деньги на покупку запчастей, а сейчас ничего нет.
Баранец:
– Нам замминистра по тылу говорил, что все выполнили.