Ведущий «Фазенды» Сергей Колесников: «Я начинаю смеяться, когда меня спрашивают о покрытии крыши»

В прямом эфире радио КП российский актер Сергей Колесников вместе с ведущими Еленой Хангой и Николаем Никулиным обсуждают, чего больше в дачных программах: вреда или пользы. А еще рассказывает, почему каждая программа снимается минимум 21 день.

Ханга:

– Сегодня мы хотим поговорить о дачных передачах. У нас их уже много. Коля, сколько?

Никулин:

– Дело в том, что лето уже незаметно прошло, а мы все обсуждали Олимпийские игры, обсуждали чемпионат Европы, а дачу мы не обсуждали. Почему? Это же странно… И мы подумали – поскольку дачный сезон заканчивается, мы подытожим тогда и наши телепередачи по поводу этих дач. Резюмируем, так скажем, насколько вообще были полезны эти передачи нашему слушателю и насколько вредны, может быть, даже. Какие передачи? Вот у нас на НТВ в воскресенье в 12.00 выходит передача «Дачный ответ», потом на телеканале «Домашний» выходят «Дачные истории». На Рен-ТВ и ТНТ подобные передачи не выходят… А вот Первый канал, как всегда, всех перегнал… На нем есть очень хорошая передача о даче под названием «Фазенда».

Ханга:

– И, конечно же, нельзя было говорить об этой передаче, не приглашая ведущего этой передачи – Сергея Колесникова. Это российский актер театра и кино, телеведущий, заслуженный артист России. Здравствуйте. Сколько лет вы уже ведете «Фазенду»?

Колесников:

– По-моему, лет шесть.

Ханга:

– А у вас-то дача есть?

Колесников:

– Нет, у нас есть дом на всю семью в Тарусе. Там живем периодически мы с женой, с детьми. В основном, там живут тесть с тещей. В общем, всегда там кто-то бывает.

Ханга:

– А почему именно вас пригласили? Вы заядлый дачник или просто вы хороший актер?

Колесников:

– Я же ведущий. Очень много бывает каких-то таких смешных историй, когда даже коллеги-актеры иногда подходят и за разговором вдруг спрашивают о той или иной краске или о той или иной доске, или о том или ином покрытии крыши. Я начинаю смеяться и говорю – ну, вы-то понимаете, что я просто ведущий…

Ханга:

– Я очень вас хорошо понимаю, потому что много лет назад вела передачу «Про ЭТО», в которой речь шла о сексе. И на улице мне проходу не давали…

Колесников:

– Ну да. И это не объяснишь. Поэтому я всегда очень отношусь как-то трогательно ко всем просьбам ко мне, когда на улице меня останавливают и спрашивают. Вот это я могу объяснить – как попасть в программу, что для этого сделать.

Ханга:

– А как попасть в программу?

Колесников:

– Надо написать на сайт свои данные. Единственное, у нас ограничение – это 30 километров от кольцевой дороги. Если дальше, мы просто не рассматриваем. Все-таки история серьезная, несмотря на то, что это воскресная, развлекательная как-то программа. Моя задача в этом – чтобы быть самому в хорошем настроении и поделиться этим настроением с другими.

Ханга:

– Хорошо. А какие там должны быть ключевые маячки?

Колесников:

– Надо коротко, во-первых. Нужно быть адекватным человеком. И чтобы была какая-то история этого дачного участка. Чем она интереснее – вот там прошла жизнь, там родились дети, внуки, правнуки – вот тогда и наши сценаристы, те, кто пишет сценарий, после того, как прораб посмотрит…

Ханга:

– Ах, еще и прораб? А у вас есть какой-то бюджет?

Колесников:

– Конечно, есть.

Ханга:

– Какой? Сколько вы потратите на дачу?

Колесников:

– На одну программу? Я, честно говоря, не знаю, потому что я – ведущий. Бюджетом занимаются продюсеры. Я знаю, что все это дело происходит минимум 21 день – каждая программа снимается. Ведь это стройка, это серьезное дело.

Ханга:

– Наверное, это очень дорого. Насколько это отбивается?

Никулин:

– Ведь надо кормить всю съемочную бригаду, понимаете, а не только ведущего…

Колесников:

– Герои наши съезжают на это время с дачи и получается, мы строим, в общем, два раза. Один раз мы строим, как строим. А другой раз – для телепередачи. То есть, надо же повторять много раз, делать дубли.

Ханга:

– Но вы только появляетесь в последний день, чтобы сказать…

Колесников:

– Нет, я появляюсь 4 раза. Сначала, в последний день и потом еще пару раз.

Никулин:

– Сергей, а не похожа ли программа «Фазенда» в некотором роде на «Дом-2» – ведь там тоже строят дом.

Колесников:

– Я вам честно скажу – я не большой любитель телевидения. И в силу своей занятости, потому что времени бывает мало… А уж Дом-2 – ну, не буду я ничего об этом говорить. И потом, я человек уже взрослый, какие-то есть другие в жизни интересы…

Никулин:

– Мы о концепциях. Вот Дом-2 – это программа, где строят дом, люди, соответственно, строят любовь. А вот у вас что происходит на площадке? Вот вы говорите, что к дачникам приезжаете, а вдруг там во время съемочного процесса пара какая-то образовалась? Были какие-то такие курьезные истории?

Колесников:

– Я знаю, что у нас один из прорабов нашел себе пару в лице героини – это да.

Ханга:

– Очень интересно! Скажите, а какие рейтинги у подобных передач?

Колесников:

– Я не знаю. Я вообще человек такой старорежимный, так скажем, я к этим рейтингам… я понимаю, что все это несколько виртуально… это все такое придумано кем-то.

Ханга:

– Хорошо, тогда другой вопрос. Бывало ли, что вы сделали дачу, вам так все нравится, приезжают хозяева, вы говорите – ап, а у них на лице такое удивление и вроде как надо радоваться, а радоваться им совсем не хочется.

Колесников:

– Это большая проблема с реакцией героев. Очень большая проблема…

Ханга:

– Вы им говорите – так, сейчас камера работает и вы должны улыбаться, обниматься?

Колесников:

– Как правило, всем нравится. Такого не было, чтобы не нравилось. Вот резко что-то такое не нравилось. Было, может, пару раз, что люди как бы вот ожидали чего-то другого… Ну, то есть, они не въехали в ситуацию… Бывает так, что – да делайте, что хотите. Наше любимое – когда вот так настроены герои… То есть, они карт-бланш нам дают. И вот было, наверное, пару раз при этом, что «делайте, что хотите», на самом деле у них в голове была конкретная задумка – что они хотят. И вот это удивительно! Вот так человек создан. Как-то, наверное, мы думаем, что как-то через космос нам придет то, что они… Вот мы сделали что-то, а, оказывается, они мечтали о батареях, об отоплении и о чем-то еще…

Ханга:

– Это вот как у женщины мужчина спрашивает – что тебе подарить? Она говорит – да мне абсолютно все равно. И он ей дарит цветы, а она спрашивает – а где колечко?

Колесников:

– Вот, вот, я об этом и говорю. Вот было такое пару раз. И поэтому мы очень скрупулезно теперь мы просто пытаемся ввести людей в какое-то понимание того, что они хотят…

Ханга:

– Ну, хорошо, а ведь там несколько членов семьи и, может быть, у них у всех свое представление о прекрасном. Вы на кого ориентируетесь?

Колесников:

– Нет, пишется сценарий. До работы, до начала строительства наши сценаристы, авторы программы, они беседуют с хозяевами, они встречаются с ними, выслушивают все их домашние истории, много очень вариантов, когда хотят сделать подарок старшему или младшему члену семьи, обустроить там какую-то комнату или построить для бабушки террасу, или к свадьбе, или к какому-то юбилею, или еще что-то… То есть, есть очень конкретные вещи…

Ханга:

– А было ли когда-нибудь, чтобы вам сказали – большое спасибо, но переделайте, пожалуйста.

Колесников:

– Нет, нет, что вы, такого не было. Но мы ж тоже хитрим. Например, для меня самый лучший вариант – это когда шесть соток и такая развалюха. А такое часто бывает – пол сгнивший, крыша течет…

Ханга:

– А на Рублевку вас никогда не звали?

Колесников:

– Мы были несколько раз на Рублевке, но на шести сотках. Они совсем уж такие загнанные, такие забитые, их вообще не найти, но они еще есть. Вот я помню, несколько лет назад мы там клали очень хорошую печь новую. У меня есть знакомый водитель, он любит эту программу нашу и говорит – а я как раз работал и знал, что будет вот про эту печь программа, а я в прошлом, говорит, печник… И мне очень интересно. Вот печь – это как дом построить, там свои секреты. И я строго-настрого жене наказал, чтобы она посмотрела обязательно и мне потом рассказала, как и что. Я приезжаю и спрашиваю – ну что, смотрела? Она говорит – да, смотрела. Долго, говорит, они строили? Она говорит – нет, минут 45…

Никулин:

– Волшебство картинки, извините…

Колесников:

– А это – целая история. Специально звали печника. Потому что своими силами мы бы этого, конечно, не сделали…

Никулин:

– Сергей, а вы реагируете на сообщения от ваших зрителей, поступающие на сайт или, может быть, в письменной форме?

Колесников:

– Когда я бываю в конторе, то там довольно много писем, которые адресованы лично мне.

Никулин:

– И что пишут? Вы, например, нравитесь там женщинам?

Колесников:

– По большей части, зовут. Причем, зовут на Дальний Восток… Приезжайте, вы будете, как сыр в масле, мы будем вас кормить, поить… И опять – трудно объяснить… но наши девушки как-то отвечают… И очень много таких жалостливых писем от людей-инвалидов, каких-то брошенных людей…

Никулин:

– Это, кстати, одна из тематик вообще телевидения, когда мы смотрим на экране, как живут богатые, а сами мы живем совсем по-другому. Я почему заговорил о сообщениях? Вот на сайт поступило сообщение конкретно к вашей передаче «Фазенда». «Смотришь вашу передачу и видишь – шикарные дома-дачи, большие и богатые участки, люди, как мы с мужем, живущие на пенсию, в передачу не попадают, а нам так нужна ваша помощь».

Колесников:

– Это неправильно. Именно наши герои – это шесть соток. Мы это любим больше всего. Конечно, бывают и дома, где не шесть соток, но очень таких разжиревших мы не берем, этого у нас нет. Да их и порадовать трудно. У нас было вначале несколько программ… Мы отказались даже от звезд… потому что нельзя удивить. Приезжаешь – а там все есть. И бассейн, и баня, и дома, и пристройки, корт теннисный. Их ничем удивить невозможно. И это неинтересно уже ни нам, ни им, никому.

Ханга:

– Ну, цветы вы можете высадить красиво.

Колесников:

– Ну, флористов – да.

Никулин:

– Или просто креативно подойти к преображению дачи. Не обязательно же дорого.

Колесников:

– :У нас всякие, всякие, да. Я вообще отношусь к этому как… Я сравниваю это с неким сериалом. Каждый раз в неделю выходит совершенно отдельная серия, ни на что не похожая. Мне вот это интересно…

Ханга:

– Я приняла участие в передаче «Модный приговор» пару раз. Вы знаете, у них потрясающий сайт. Туда люди пишут как сумасшедшие. Они советуют, они обсуждают слова ведущего, они там рейтинги выставляют, они соревнуются… Там зашкаливает вот этот рейтинг. Я была совершенно поражена. А вот у вас как? Люди как-то реагируют на то, что они увидели?

Колесников:

– Я не знаю, честно вам скажу. Там что-то у нас происходит, какие-то письма идут, что-то советуют, но я это к себе не закладываю, потому что я – ведущий. Если б я был хозяином этой программы, если бы я туда вкладывал какие-то деньги, тогда бы я, наверное…

Ханга:

– Хорошо, в одной из передач, по-моему, «Квартирный вопрос», там они приглашают каждый раз нового дизайнера. Вот мою подругу пригласили там поработать и она потом делилась со мной своими впечатлениями. А у вас одна и та же сбитая команда?

Колесников:

– Нет, у нас очень много новых. И кто хорошо прижился, кто понял систему, бывает, что по три, по четыре раза бывают у нас дизайнеры, которые прошли эту школу телестроительства. Это же очень сложно. Это переступать через свои… предположим, приходит первый раз дизайнер, приносит свой гениальный проект – а тут материалов там партнер этих не дал, а дал другой материал. И вообще крыша будет такая, а не такая. А по цвету нельзя, чтобы это было, потому что камера это плохо снимет. А зеркал много нельзя, потому что камеры будут отражаться… И дизайнер, если он не зациклен на своей гениальности, то он пойдет на это. Он должен понимать, что это утренняя воскресная программа…

Никулин:

– Вот мы заходим на ваш сайт и смотрим ваши креативные придумки. И веранда, и терраса, и беседку вы делали… Вы, как ведущий, должны ответить на этот вопрос, потому что сами присутствуете во время съемок – вам-то что понравилось из того, что вы преобразили? Запомнилось что-нибудь?

Колесников:

– Мне многое что понравилось. В прошлом году мы сделали шикарный пруд. На голом месте, на поляне вырыли пруд… Вот во мне 190 см и я с берега мог нырять в этот пруд.

Ханга:

– Там, наверное, много соток?

Колесников:

– 10 соток. Но у героев была такая вот бесхозная поляна и они тоже все думали…

Ханга:

– А зимой что они будут с этим делать?

Колесников:

– Ничего. Это уже их проблемы. Но это же не просто пруд. И вокруг пруда была беседка, то есть, все обустроено было.

Ханга:

– Но ведь за ним же ухаживать надо – воду менять…

Колесников:

– У нас были очень хорошие партнеры. Они дали специальную аппаратуру, которая эту воду чистит, которая фильтрует.

Ханга:

– Наверное, это дорого?

Колесников:

– Нет, ну это же не бассейн, это пруд. Он может и цвести, там могут быть и лягушки и т.д.

Никулин:

– Самое поразительно, что вы даже строили танцплощадку на дачном участке. Кому это нужно? Вот у нас вопрос – полезны ли подобные программы? Это весело – согласен. Но каждый ли дачник станет себе танцплощадку сооружать?

Колесников:

– Думаю, очень даже. Я так понимаю, что эти герои занимаются танцами и познакомились на танцах. Есть грязные танцы, а есть какие-то еще танцы… и вот они там познакомились. Он тренер. Собственно, у них началась жизнь от этого. У них родились дети и все это было завязано, и до сих пор они продолжают этим заниматься. И когда мы предложили им вот этот вариант… Но это же не в чистом виде танцплощадка. Там есть и кухня, и барная стойка.

Никулин:

– Стол-рояль, музыкальная люстра, вот я смотрю.

Колесников:

– Все, все там есть. Фактически это такой танцпол не под открытым небом, он закрыт от солнца и от дождя…

Ханга:

– А теннисный корт вы тоже можете построить?

Колесников:

– Ну, теннисный корт, наверное, сможем, но я так подозреваю, что там технология очень сложная. Хотя, в принципе, я думаю, что да. То есть, мы найдем этих партнеров, которые нам поставят то, что нам нужно.

Ханга:

– То есть, вы ищите партнеров-спонсоров, да?

Колесников:

– Конечно, потому что без партнеров тут не потянуть. У нас же все краски, все покрытия для пола, для крыши, стеклопакеты, вся техника бытовая, какие-то кухни, какие-то грили, мебель – все, все. Причем, это все самое лучшее, что есть вообще.

Ханга:

– Вот если ты делаешь ток-шоу, то у тебя есть один ужас всегда в голове – ты боишься повторяться, ты боишься иссякнуть, – ну, вот нет больше тем… И тем не менее, ты в какой-то момент начинаешь понимать, что это все жевано-пережевано много раз. Вот в вашем случае нет такой опасности?

Колесников:

– Она, конечно, есть. Но, во-первых, у нас ток-шоу это почти что каждый день. А у нас – раз в неделю. И все время разные герои. И все время разные обстоятельства. И материалы меняются.

Никулин:

– И випов нет.

Колесников:

– Да, вот нет. Конечно, повторы есть. Ну, беседка – она и есть беседка. Веранда и есть веранда. Но, естественно, дизайнер может там что-то придумать эдакое… Мы, например, построили из палет целую беседку. Очень странно, но – хорошо, интересно. Казалось, это бросово, мусор – стоит копейки. А оказывается – нет, можно!

Ханга:

– А какая самая яркая дача, которую вы сделали? Кстати, у вас-то что-то делалось?

Колесников:

– Нет, конечно, это далеко. Таруса – 130 километров.

Никулин:

– Вы не попадаете в формат?

Колесников:

– Нет, нет.

Ханга:

– Но вот что бы вы вспомнили такое самое интересное?

Колесников:

– Например, вот у нас было несколько построек. Недавно мы сделали постройку такую с маленьким прудом, покрытую тростником – огромную такую беседку на хороших столбах деревянных. И вот этот тростник так вписали в участок, под огромную вековую ель, и так обустроили вокруг участок, что очень красиво получилось. Но не могу забыть одну из первых программ, когда мы сделали туалет.

Ханга:

– Тоже какой-то творческий подход?

Колесников:

– Мы довольно много туалетов делаем.

Ханга:

– И чем они у вас отличаются?

Колесников:

– Естественно, мы приезжаем туда, где скворечник такой уличный. И вот один такой мы сделали в виде космического корабля. Это было нечто, конечно, народ рыдал вокруг. А девушка, героиня, она была на сносях, по-моему, уже на девятом месяце. И они честно с мужем ничего не видели… И мы возвели в углу такое серебряное чудо – со стоком, с канализацией, провели электричество. Унитаз там поставили, раковину. И еще сделали какие-то антенки и бегущие фонарики. И когда она вошла… Я все боялся, что она родит там. И она прямо как за живот схватилась… Вот я очень хорошо помню этот туалет и вспоминаю его с хорошим чувством. Потому что это качественная была постройка, необычная и функциональная.

Никулин:

– Особенность русской жизни заключается в том, что какой бы туалеты ни построил, через месяц или два он опять превращается в обычный сортир.

Колесников:

– Ну, это уже не наша забота.

Ханга:

– А бывало, что вам потом звонили и говорили – вот вы мне построили, а у нас течет…

Колесников:

– Звонят не мне, звонят прорабам, в редакцию. И, если там какие-то проблемы, то приезжают и все доводят до ума.

Никулин:

– Нет, ну а разборки какие-то существуют? Так, ребята, кто тут строил туалет, из-за чего протекает?

Колесников:

– Я в этом не участвую.

Никулин:

– Очень сталинская позиция…

Ханга:

– Скажите, а у вас есть конкуренты на других каналах? Чем вы отличаетесь от них?

Никулин:

– И опыт черпаете, кстати?

Колесников:

– Опять же, у нас программа серьезная, поэтому там каждую неделю, я знаю, происходят летучки, собрания – обязательно всех собирают: авторов, прорабов, операторов… До меня это доходит только в виде сценария. Чем мы отличаемся от других? Еще раз повторю, что мы стараемся работать для шести соток. Мы не берем какими-то богатствами, так вот чтобы дорого что-то строить. Мы очень любим даже использовать какие-то вещи старые у людей. Вот очень много на старых дачах каких-то сундуков, шкафов, столов, которые уже все рассохлись, покорежены… И дать им вторую жизнь – для меня это вообще самое любимое, я очень это люблю.

Ханга:

– А вы когда-нибудь работали на профессорских дачах?

Колесников:

– Раз мы работали, но не внутри. Мы делали для такой дачи место для шашлыка, для гриля.

Ханга:

– Кстати, а вам приходилось рубить деревья?

Колесников:

– Нет, нет, мы можем только пересадить кусты. Недавно вот делали очень хорошую беседку для одной семьи, а у них там цветы, все прямо вот цветет и пахнет, все очень красиво, места мало-мало, но все ухожено…

Никулин:

– Сергей, чем тогда вы принципиально отличаетесь от других передач? И вот пользу вы приносите людям? И какую?

Колесников:

– Людям, которым строим или которые смотрят программу?

Никулин:

– Которые смотрят. Именно для зрителей.

Колесников:

– Я могу за себя говорить. И я это понял довольно скоро, когда начал сниматься в этой программе. Сначала я не очень это понимал, но потом я это четко понял, что моя задача – дать людям в воскресенье хорошее настроение. Дать какой-то позитивный импульс, что все-таки все равно жизнь – штука хорошая. Нам бывает очень тяжело жить. Я по себе знаю, что, когда плохое настроение, я лучше вообще не выйду на улицу с кислой миной, но уж если я вышел на улицу, то, будь добр хотя бы, чтобы лицо у тебя не было перевернуто. И если ко мне подходит любой человек, где бы то ни было, а настроение бывает всякое – бывает, что-то болит ужасно – я не позволяю себе отбрехаться или пройти мимо. Потому что я знаю, что мы для этих людей работаем. Я считаю, что это самое важное.

Ханга:

– Спасибо, за ваш позитивный настрой. Мы хотим с Николаем пожелать Сергею Колесникову отличного настроения и новых творческих успехов!

Колесников:

– Спасибо большое! И вам – тоже! Всего доброго!

<<Самые интересные эфиры радио "Комсомольская правда" мы собрали для вас ЗДЕСЬ >>