После проведенной реформы МВД выяснилось, что работать-то и некому

В прямом эфире радио и телевидения «Комсомольская правда» заместитель председателя Общественного совета при Главном управлении МВД России по Москве Антон Цветков объясняет обозревателю газеты «Комсомольская правда» Виктору Сокирко и ведущему Михаилу Антонову, что даже если нормальному человеку все время говорить, что он поддонок, он в итоге тоже в это поверит. Даже полицейский.

Антонов:

- Здравствуйте, это радио и телевидение «Комсомольская правда». Программа «Тема дня». И мы всегда очень внимательно слушаем и смотрим за тем, как новоизбранные министры, иногда наши старые и хорошие знакомые, просто перешедшие с одной должности на другую, делают какие-то заявления на новых постах. Именно о главе министерства внутренних дел, о главе МВД пойдет сегодня речь. Но для того, чтобы вы понимали, о чем у нас сегодня будет разговор и перед тем, как я представлю наших гостей, давайте посмотрим и послушаем сюжет, который мы подготовили. Он задаст тон и тему нашей сегодняшней встречи и программы. Слушайте и смотрите.

«Новый министр внутренних дел Владимир Колокольцев внес несколько предложений по оптимизации работы правоохранительных органов. Первыми шагами к нормальной полиции станет работа над усовершенствованием системы регистрации преступлений и переподчинение подразделений собственной безопасности. Если расшифровать, это означает, что министерство в ходе аттестации потеряло людей, по-настоящему профессиональных. И остались лишь, кто умеет крутиться. Колокольцев предложил пересмотреть материалы прокурорских проверок, проверить материалы, провести новые расследования по старым заявлениям и, если нужно, возбудить новые уголовные дела. В ходе работы, видимо, кадровый состав зарекомендует себя по-новому. Сколько еще мы потратим времени и денег на то, чтобы наша полиция нас берегла. Какие реформы способны вселить в сердца граждан доверие к полиции. Мы обсудим в программе «Тема дня» на радио и телевидении «Комсомольская правда».

Антонов:

- Ну что ж, давайте обсуждать. Представляю сегодняшних участников программы. Виктор Сокирко, обозреватель газеты «Комсомольская правда» и Антон Цветков, заместитель председателя общественного совета при главном управлении МВД России по Москве. Антон Владимирович, здравствуйте.

Цветков:

- Добрый день.

Антонов:

- Сколько ж можно реформировать? Когда уже работать начнем?

Цветков:

- Во-первых, не очень понятно, что ж мы реформировали до настоящего момента. У нас была повышена заработная плата. Были произведены некие технические изменения.

Антонов:

- Милиция на полицию.

Цветков:

- Это достаточно спорное решение. Собственно говоря, никаких конкретных изменений, направленных непосредственно на повышение эффективности работы, практически не было. Поэтому сейчас можно ринуться в бой и начать что-то изменять. Но лучше все-таки принять решение, что непосредственно изменять. И изменять это не только для того, чтобы продолжать гнобить сотрудников. Потому что реформы и оргштатные мероприятия – это все-таки разные вещи, вы понимаете. До этого год все занимались тем, как бы еще прижать сотрудников, кого бы еще выгнать. Но никто не думал о том, как же привлечь новых специалистов. Выгнать можно всех. А кто будет работать соответственно. Для гражданина важно совершенно другое. Чтобы он, когда обращался за помощью, он ее получал. А еще лучше, чтобы создать такие условия, чтобы он реже и реже все время обращался за помощью не из-за того, что он понимает, что там ничего не произойдет и помощи не получит. А для того, чтобы в рамках профилактической деятельности, которой мы тоже хотим заниматься, органы внутренних дел, должны создавать предпосылки для того, чтобы правонарушений и преступлений стало существенно меньше.

Сокирко:

- А не сработал ли синдром майора Евсюкова, который всколыхнул общественное сознание в стране и выставил органы правоохранительных дел в негативном качестве. И собственно, из-за этого не началась массовая чистка рядов МВД?

Цветков:

- Майор Евсюков, любой нормальный вменяемый человек понимает, что это просто клинический случай. Недавно мать выбросила из окна двух детей. Это же не говорит о том, что надо чистить матерей. Это тоже клинический случай. Началась эта история намного раньше. Когда в угоду неких политических интересов началась так называемая борьба с оборотнями. Мы все ее прекрасно помним. Когда был найден некий яркий пример, и собственно говоря, достаточно активно в общество началась доноситься информация о том, что в органах внутренних дел достаточно много оборотней. И еще я хочу отметить. Вы со мной согласитесь. Если даже нормальному человеку все время говорить что он поддонок, он в итоге тоже в это поверит. Поэтому, безусловно, в полиции работают разные люди. Точно также как и в нашем обществе. И среди журналистов есть продажные, есть честные, есть лентяи, есть тунеядцы, есть реальные пахари. То же самое и в системе органов внутренних дел. К сожалению, достаточно много занимались чисткой и не совсем качественно. То есть, в рамках реформы ушли многие порядочные ребята, офицеры. Причем, они ушли просто по формальным признакам. Они не прошли переаттестацию, к сожалении. Понимаете, накопать на кого-то – это элементарно. Это не только на полицейского, на любого гражданина можно накопать. Особенно проще накопать на того, кто действительно реально работает. А вот тунеядцы, которые ничего не делают, у него может быть чистая красивая репутация. В обществе существует и другая проблема. Когда я вернулся из армии, мне периодически звонили из моего отдела УВД и говорили, чтобы я приходил к ним на работу. Но я прошел армейскую службу. Исходя из тех реформ, которые проведены, за меня должен поручиться милиционер. При приеме на службу за меня кто-то должен поручиться. Кто за меня поручиться, какой полицейский за меня поручиться?

Антонов:

- Просто для обывателя это все понятно.

Цветков:

- Давайте говорить о следующем. У нас такое ощущение, что у нас такое. Мы говорим, давайте сделаем такой барьер, чтобы непорядочные люди не приходили, давайте поставим тот барьер, давайте сделаем поручительство.

Антонов:

- Антон Владимирович, мы же понимаем с вами, что просто формализм для обывателя, никакой ответственности нет.

Цветков:

- Давайте не делать тайны из того, что очереди у нас нет. У нас в Москве достаточно большой некомплект среди участковых. Вы что думаете, там огромный конкурс, 10 человек на место. Таких средненьких людей с достаточно средненьким образованием, которых больше никуда не взяли, они идут.

Антонов:

- Для обывателя все просто, какой должна быть полиция. Наберите честных и трудолюбивых сотрудников, платите по заслугам и объявите палочную систему.

Цветков:

- Не только честных, и не только трудолюбивых. Наберите профессиональных и сделайте из них профессионалов. Потому что просто честные люди трудолюбивые, они будут сидеть честно и трудолюбиво заполнять бумажки. Обществу нужно не это. Обществу нужен ответ на те угрозы, с которыми общество сталкивается. Гражданин хочет выйти на улицу и не получить по голове. Гражданин хочет, если у него обокрали квартиру. Он хочет две задачи. Первая задача. Чтобы у него в следующий раз ее не обворовывали. Соответственно он хочет, чтобы была в обществе, в системе и государственной власти созданы определенные предпосылки в обществе таким образом, чтобы те люди, которые занимаются квартирными кражами. Все предпосылки для того, чтобы максимально усложнить им профессиональную деятельность.

Сокирко:

- Давайте посмотрим. У нас в обществе формируется положительный образ сотрудников полиции.

Цветков:

- Кем формируется?

Сокирко:

- Телевидением.

Антонов:

- Сериал «Глухарь»?

Сокирко:

- Сериал «Менты».

Антонов:

- Я боюсь даже спросить. Ты серьезно это смотришь?

Сокирко:

- Последний сериал «Шеф» я смотрел.

Антонов:

- «Шеф» я не видел сериал. «Менты», «Глухарь» я просто достаточно хорошо знаю, потому что я знаю, кто в них снимается. Там игра достаточно профессиональна. Но там совершенно другая тема.

Сокирко:

- Это положительный образ сотрудника правоохранительных органов. Взять те же «Менты», «Улицы разбитых фонарей». Да, они где-то там ходят, выпивают. Они живут обычной человеческой жизнью. Потому что сотрудники полиции это те же люди, такие же как и мы. И этот образ, киношный образ, он в достаточной степени сформирован. В жизни получаются какие-то ситуации… Я не случайно вспомнил и майора Евсюкова, и историю с казанскими полицейскими, которые творили беспредел. И потом многочисленные случаи. Сотрудник полиции, как из детства, дядя Степа-милиционер, который у каждого ребенка вызывает пример. А сейчас такого образа, такого облика, к сожалению, нет.

Антонов:

- Цитата из письма. У нас в Амурской области положительных примеров работы полиции все меньше и меньше. После аттестации, практически полностью оголили отделы в северных районах. Теперь там вместо суток сотрудники дежурят по двое суток подряд. А потом еще выходят на службу. Какие после этого показатели? Люди вымотаны до предела. У нас на прямой связи из Благовещенска редактор «Комсомольской правды -Благовещенск» Татьяна Смирнова. Татьяна, здравствуйте.

Татьяна:

- Добрый день.

Антонов:

- Расскажите, что у вас там с полицией происходит?

Татьяна:

- Для начала я хотела бы вспомнить пример, который произошел ровно год назад, когда началась переаттестация. Мой знакомый сотрудник полиции, отличный сотрудник, куча различных наград как и все проходил переаттестацию. Им потребовали предоставить декларацию о доходах, в том числе и на детей. У него есть ребенок от первого брака, но он давно живет в другом городе. К нему придрались только потому, что он не смог заполнить декларацию на ребенка. Только по этой причине он мог вылететь. И насколько была сильна обида. Потому что ситуация складывалась такая. Когда он очень расстроенный пришел в комиссию, он просто высказал свою боль. Когда речь касалась того, чтобы к Новому году подарить этому ребенку подарок, ему просто сказали: «Он же у тебя в другом городе живет, вот и отстань». А когда дело коснулось декларации, то на 12-летнего ребенка потребовали доходы. Вот какое отношение может быть.

Цветков:

- Чем история закончилась эта?

Татьяна:

- История закончилась положительно. Но сегодня этот сотрудник на грани того, чтобы все-таки уволиться, потому что оперативного состава не хватает, а нагрузки огромные. Палочная система не делась никуда. По-прежнему требуют показателей, сотрудников осталось меньше, а работы больше.

Антонов:

Спасибо большое. Татьяна Смирнова, редактор «КП» в Благовещенске. Я еще раз напомню. У нас сегодня Виктор Сокирко, обозреватель «Комсомольской правды» и Антон Цветков, заместитель председателя общественного совета при главном управлении МВД России по городу Москве. Антон Владимирович, как работать-то?

Цветков:

- А мы говорим еще о том, что… Правильно девушка сказала, что личный состав деморализован. Понимаете, в чем дело? То есть вот этими всеми гноблениями в отношениях, личными бумажками какими-то, еще что-то, вот эти декларации. Это подтверждение моих слов, то, о чем я вам сказал. Мы в очередной раз, не продумав достаточно серьезной системы мотивации, а мотивация для полицейских должна быть не только материальной. Там должны быть определенные социальные моменты, определенные моральные моменты. И когда вы приходили из армии, почему именно вас приглашали соответственно работать, других ребят, которые отслужили в армии. Потому что это люди уже определенного склада характера, которые просто хотя бы сходили в армию. Правильно?

Антонов:

- Дисциплинированные, как минимум.

Цветков:

- Не только дисциплинированные. Это те люди, которые выполнили свой долг перед государством. Не уклонялись, не бегали, не прятались от того же самого участкового. И есть другая составляющая. Ведь многие люди, в том числе, которых мы ставим в пример новым сотрудникам, они же приходили не только ради денег. Ведь не для кого ни секрет, что точно такие же деньги и даже больше, профессиональный нормальный грамотный парень может получать в коммерческих структурах. С меньше нагрузкой, собственно говоря. С более легким графиком. У людей должна быть достаточно серьезная моральная мотивация работать профессионально. У них должна быть совесть. Они должны понимать, что их уважают. В том числе и в обществе. А для того, чтобы их уважали, они тоже должны это заслужить.

Сокирко:

- А финансовая мотивация?

Цветков:

- Финансовая мотивация, вы знаете, разные есть мнения на этот вопрос. Причем, разные мнения не у нас с вами, а именно у самих сотрудников. Безусловно, кто-то после января, а это был действительно первый реальный шаг в рамках реформы, когда начали платить более менее приличные деньги. Но, опять же. Да, человек, действительно начал получать больше. Но насколько? Тот, который получал 33, начал получать 40. С одной стороны, все-таки, мы понимаем, что это повышение заработной платы. С другой стороны, это достаточно несерьезное повышение заработной платы. И в коммерческих структурах он может получать больше с меньшей нагрузкой. Это важно. Плюс, здесь я еще раз подчеркиваю. Человек, когда каждый раз приходит и ему все говорят, что ты коррупционер, что ты поддонок, что ты негодяй, соответственно. Ему достаточно сложно работать. А некоторый сержантский рядовой состав, у них практически не повысилась заработная плата. И у того, у которого сначала было 30, а стало 40. У него забрали часть льгот, которые были, часть премий, забрали какие-то надбавки региональные, соответственно. Если посмотреть по кругу непосредственно: спрашивать не у руководства, которое смотрит на основание той или иной статистической информации, а непосредственно у людей, которые получили заработную плату по новому. Они говорят следующее: да, повысили, но не на то, чтобы мы говорили, что это работа, за которую люди будут держаться именно из-за денег. Деньги, на которые можно выжить теперь.

Антонов:

- Нас, Антон Владимирович, тоже продажными журналистами называют. Хоть бы кто купил, понимаете? Здесь другой вопрос возникает.

Цветков:

- Хотя, вы думаете, таких должностей мало в органах внутренних дел.

Антонов:

- Хотя бы кто купил. Мы говорим, что они коррупционеры.

Сокирко:

- Давайте исходить из того, что каждый человек в своей должности, я знаю немало сотрудников МВД. Мой сосед начальник ГИБДД Химок Тучин Александр Васильевич, замечательный человек. Я просто вижу, как он реально болеет за свое дело.

Антонов:

- У меня еще одна история есть. Когда мы готовы долго говорить про Евсюкова, мы действительно готовы долго говорить. История эта не сходила со страниц «Комсомолки» достаточно долго. История, подоплека, у друзей спрашивали. А когда человек совершает подвиг, геройский поступок, об этом хорошо, если заметочка выйдет. Это не обсуждается. А здесь, пожалуйста, полицейский прошел 40 км, потому что дорога была разбита, проехать нельзя было. Он прошел 40 км, чтобы раскрыть убийство. У нас сейчас на прямой связи Филипп Юрьевич Гаврильев, начальник отделения по организации деятельности участковых уполномоченных полиции МВД России по Вилюйскому району. Филипп Юрьевич, здравствуйте.

Филипп Юрьевич, это ж ваш сотрудник?

Гаврильев:

- Да.

Антонов:

Расскажите, что там произошло? Как 40 км человек шел?

Гаврильев:

- Плохая связь.

Антонов:

- Почему про подвиги не рассказываете? Героические поступки, люди жизнями рискуют, страдают потом, находясь на излечении. Может быть это тоже политика?

Цветков:

- Мы проводили эксперимент, когда мы давали различную информацию во все СМИ, без исключения, фактически. И информацию, где идет негатив, и информацию, где идет позитив. И правильно вы отмечаете, что, собственно говоря, СМИ публикуют то, что люди читают. И, к сожалению, люди наши, вот так воспитаны. Неважно кем. СМИ, телевидение. Они любят читать желтуху. Где полицейский взял взятку или еще что-то. Но надо людей, в том числе и воспитывать и им показывать достаточно позитивным образом. И если мы возьмем Евсюкова, правильно говорите, огромный аналитический материал. Вот вы сказали, 40 км человек прошел пешком. Здесь есть позитивный и негативный момент, между прочим. Позитивный, что человек целеустремленно пошел и раскрыл преступление. Негативный, это каким образом организована работа непосредственно этого отдела внутренних дел. Если они сделали все возможное, у них действительно нет возможности, каким образом они обеспечивают деятельность. Все по-разному. Мы достаточно часто приходим с проверкой в отдел внутренних дел. Я захожу в кабинет к руководителю и поговорю с ним пять минут, вы понимаете, о чем я сейчас скажу, и можно уже дальше не ходить. Я вам уже расскажу, что там будет твориться. Очень много зависит от личностных характеристик именно руководителя. И кто-то говорит, да у нас тяжело и поэтому ничего не получается. А кто-то говорит, да у нас тяжело, но мы делаем все для того, чтобы у нас что-то получилось. Знаете, конечно, очень важна кадровая проблема. Потому что зачастую просто некого ставить руководителем.. Того же самого Евсюкова поставили из-за того, что было огромное количество людей, которых можно было поставить. У него был просто минимальный опыт, необходимый для того, чтобы заняться этой работой. И фактически его туда и поставили.

Сокирко:

- Это, на самом деле, проблема касается не только МВД. Подобная проблема существует в медицине, в образовании. Смотрите. Есть некий сложившийся образ, стереотип, английский Бобби, полицейский, американский коп, шериф.

Цветков:

- Коррумпированных там тоже достаточно.

Сокирко:

- Тем не менее, это есть некий элемент имиджа. А у нас почему-то милиционер, бывший милиционер, ставший полицейским, несмотря на то, что огромное количество сотрудников внутренних дел добросовестные, честные и порядочные. Которые болеют за свое дело, переживают, которые реально занимаются раскрытием преступлений. Но имиджа нет. Он никак не может сложиться.

Цветков:

- Ты хочешь при МВД создать креативную службу, которая над имиджем полицейских работает?

Сокирко:

- И в том числе. Кстати, новый министр МВД Колокольцев не случайно заговорил о том, что необходима работа службы собственной безопасности.

Антонов:

- У нас сорок секунд. Антон Владимирович шикарно сказал, что лучший имидж для милиционера – это раскрытие преступления по горячим следам, а точнее, отсутствие этого преступления как такового. Вот это лучший имидж. Хотя с другой стороны я полностью согласен. Сергей Владимирович Михалков написал «Дядю Степу», потом этого «Дядю Степу» экранизировали, нарисовали мультик для детишек и детям внушали, что милиционер хороший. В детских фильмах подбегали дети и говорили «Дяденька милиционер». Милиционер весь в белом, красивый, 50-е годы, доставал шарик, мячик и прочее.

Антонов:

- Напомню маленький исторический момент. После Великой Октябрьской социалистической революции, когда создавалась народная милиция, на должности следователей, начальников отделов брались люди из царской полиции. Из жандармерии.

Сокирко:

- Вернусь на землю – участковый милиционер, полицейский. Министр МВД Колокольцев озвучил эту проблему, что произошел некий перекос в результате реформирования. Людей, которые обеспечивают правопорядок на местах, оказалось очень мало. Участковому, который один на десяток сел, приходится добираться до места происшествия десять, а то и сто километров. Помню, когда в начале мая проходили протестные акции оппозиции. Сотрудников МВД, в частности – ОМОНа было такое количество!

Антонов:

- Не хватает личного состава на земле.

Сокирко:

- Да.

Антонов:

- Не хотят на земле работать, не могут на земле работать? У нас кадровый голод?

Цветков:

- У нас достаточно мало грамотных, профессиональных людей, которые готовы идти на работу в полицию. На «земле» работают и участковые уполномоченные, и дознаватели, и следователи, и работники уголовного розыска, и сотрудники ППС, и сотрудники подразделений по делам несовершеннолетних, и сотрудники дежурных частей. Огромное количество различных подразделений, которые фактически саккумулированы в одном территориальном отделе внутренних дел. Такие же проблемы есть и в медицине, и в образовании. Когда медики приезжают в квартиру, граждане считают нормальным отблагодарить их, дать денежку. Нормальным считается отблагодарить учителей. Это тоже коррупционная составляющая.

Антонов:

- Врачи говорят: мы цветы и конфеты не пьем.

Цветков:

- Но общество снисходительно относится: им же мало платят… Я не говорю о том, что полицейский должен получать деньги от граждан. Категорически – нет. Но мы должны с пониманием отнестись, что именно государство, система ввела их в нищенское существование. Мы ввели принцип, чтобы участковый должен быть с высшим юридическим образованием. А что делать с участковыми, у которых нет высшего юридического образования? Или человек, который закончил Бауманский институт и потом изучил юридические нормы, он что, менее грамотен, чем человек, который закончи заборостроительный институт, юридический факультет? Этот формализм определенный. Или мы говорим о земле. У нас есть норма, которая сохранилась еще с советских времен. На одного участкового уполномоченного 3,5 тысячи населения. В советские времена люди жили по регистрации, на один дом всего несколько автомобилей, телефоны не везде были. И люди уважали. Приходил участковый, они его воспринимали как представителя власти. Что такое сейчас 3,5 тысячи зарегистрированного населения. Возьмите перепись населения, где было указано реальное количество зарегистрированных, там живет в полтора раза больше.

Антонов:

- Попробуем выйти на связь с Филиппом Юрьевичем Гаврильевым, начальником отделения по организации деятельности участковых уполномоченных полиции МВД России по Вилюйскому району. Мы не принижаем подвиг вашего сотрудника. А чего он сорок километров пешком шел?

Гаврильев:

- Дело в том, что…

Цветков:

- Назовите имя этого человека у себя на сайте. Чтобы он показал своим родным и близким: смотрите, одно из самых уважаемых изданий в нашей стране – "Комсомольская правда" – обо мне сказало. Передайте привет его родным и близким, чтобы он понимал, ради чего он работает. К сожалению, тот человек, который совершил подвиг, он просто полицейский, он остался человеком в кавычках.

Антонов:

- Участковый уполномоченный Геннадий Васильев его зовут.

Сокирко:

- Мы скажем огромное спасибо Геннадию Васильеву. Если бы он находился при исполнении обязанностей где-нибудь…

Антонов:

- Он в отпуске.

Цветков:

- Спасибо его родным и близким, которые терпят, потому что они его фактически не видят дома.

Сокирко:

- Думаю, что в сегодняшнем разговоре мы должны уделить ту долю внимания и уважения к тем сотрудникам внутренних дел, которые добросовестно выполняют свои обязанности.

Антонов:

- Примем телефонные звонки.

Звонок, Саша:

- Сотруднику органов внутренних дел не хватает закона, чтобы, если они нарушили закон, несли раз в пять больше наказание, чем обычный человек. А за остальное – честь и почет.

Цветков:

- Есть уже такое в уголовном кодексе.

Саша:

- В «Комсомольской правде» была опубликована фотография – один высокопоставленный чиновник работает без диплома. И он по сей день работает. Почему так?

Антонов:

- Работает в полиции?

Саша:

- Да.

Цветков:

- Опять мы говорим о каком-то формализме. Сразу вспоминаются советские времена: без бумажки ты букашка, а с бумажкой – человек. Люди – не букашки. Та система образования, которая сложилась у нас за последние 25 лет, что эти бумажки по-другому назначению зачастую нужно использовать. Мы должны уйти от формализма. Если человек купил бумажку, это один вопрос. Но если он формально где-то появлялся пять лет и потом ее получил, тоже большой пользы мы от этого не получим.

А теперь поговорим об условиях, в которых люди работают. 3,5 тысячи человек на участкового. Там уже живет тысяч семь в Москве. Когда участковый придет на квартиру, позвонит, если люди не хотят открывать, они его просто пошлют. Участковый, понимая, что в этой квартире муж избивает жену, на основании закона ничего не может сделать. Максимум, если его пустят в квартиру, может задержать хулигана на три часа. А потом с какими глазами он вынужден будет его отпускать обратно, понимая, что он фактически может прирезать жену. Сколько людей жалуются, когда подонок живет в подъезде и с ножом бегает по подъезду. У полиции фактически нет никаких полномочий.

Вернемся к участковому, который должен обслуживать это население. А у него на территории построили бизнес-центр или торговый центр. Никто в связи с этим ему территорию обслуживания не уменьшил. Представьте, какое количество нагрузки у него появилось – десятки, а то и сотни коммерческих организаций, или больница находится на территории, или он фактически выполняет непрофильные функции, когда сидит и выписывает справки. Где-то люди столкнулись на машинах и разъехались. А участковый составляет справки, описывает эти царапины. Он оформил первичные документы, выдает гражданину справку. Ему нужно оценить ущерб, чтобы принять решение – возбуждать уголовное дело или нет. Отдает документ в прокуратуру. Ему пишут рекомендацию: ты недоделал то-то. Гражданин уже забыл про эту царапину. Мне уже отремонтировали. Участковый опять. А ему прокуратура: нет, сходит опроси этого гражданина.

Сокирко:

- У нас переходит перекос в полномочиях сотрудников внутренних дел. С одной стороны, на митинге ОМОН применяет силу, не объясняя причин. Понятно, что избирательно. Добропорядочных граждан не трогают. А те люди, которые работают участковыми, у них таких полномочий нет. Их количество ограничено в последнее время. Средняя школа в системе МВД преждевременно уничтожена. К ней нужно вернуться.

Цветков:

- Все действуют на основании закона о полиции. И участковый, и омоновец. Полномочия у них есть. В любой стране, когда человек не подчиняется законным требованиям сотрудника полиции, к нему применяется физическая сила. Омоновец должен подойти и сказать: пройдемте за мной. Он представится. Но люди не идут за ним, говорят: да пошел ты!

Антонов:

- Почему общественный совет при МВД России по Москве это все знает…

Цветков:

- Совет достаточно длительное время работал непосредственно с Колокольцевым. Многие вопросы, которые мы поднимали, они принимались во внимание, реализовываются. Мы за это благодарны.

Антонов:

- Давайте чаще встречаться. Приходите к нам еще!