Кыргызстан
+11°
Boom metrics
Сегодня:

«Чай вдвоем»: «Поначалу мы как-то зазвездились...»

Популярный дуэт рассказал, как получил свое «бредовое» название

Гости – группа «Чай вдвоем»: Денис Клявер и Стас Костюшкин. Ведущий – Валентин Малюгов.

Малюгов:

– Группа «Чай вдвоем» на сцене уже достаточно давно. Если честно, я сбился со счета. Какую цифру вы можете огласить – да, мы с вами уже такое количество лет?

Костюшкин:

– Мы уже 15 лет поем попсу, говорю я своей жене. Она говорит – Стасик, 17 лет. Поэтому 17 лет.

Клявер:

– С 1994 года на самом деле коллектив образовался, у нас был первый концерт. Он был не то что комом, а был такой… я даже не буду говорить, нецензурное слово… был пьяный звукорежиссер. Мы, может быть, не очень опытные, но у нас был уже балет, у нас даже названия не было на тот период, название появилось только потом, в 1995 году. Название нашей группы придумал Александр Евзин, известный режиссер. Причем очень радикальное. И в принципе у нас даже не было возможности возражать ему. Он сказал: вы будете называться «Чай вдвоем». Потому что вас двое и потом у вас будет чайная компания спонсором. Ну, как бы вот мы вдвоем, но чайной компании в спонсорах у нас так и не было.

Костюшкин:

– Бредовое название. Мы долго к нему привыкали. Дениске было тогда вообще 19 лет, мне – 23. И хотелось что-то более современное, более модное. Мы хотели называться «Пилот» там… не знаю, что-то такое, но не этим старческим названием, которое только теперь нам начинает подходить.

Малюгов:

– Я не согласен. Когда вы вышли на сцену, появилось ощущение, что что-то необычное, с одной стороны, и, мало того, вы исполняете достаточно легкие композиции. А с виду вы люди достаточно крепкие, и подходит вам какой-то другой стиль, и, тем не менее…

Костюшкин:

– Ну это то, что называется антагонизм. Он как раз больше всего пробивает…. Я долго думал, на чем мы сыграли… но еще раз я могу сказать, что, когда Димке было 19, а мне было 23, мы были голодные, худые и в общем-то замученные юнцы. Это сейчас мы отъелись…

Малюгов:

– Ну я бы не сказал. Хотя комплекция группы «Чай вдвоем» все-таки колеблется, наверное, там плюс-минус пару килограммов, но тем не менее. Вот говорили неоднократно, что вы распадаетесь, даже на телешоу вы пришли со своими женами и говорили о том, что все, надоели мы друг другу, будет чайный пакетик один и чайный пакетик второй. А что в итоге получилось?

Клявер:

– Это, видимо, так смонтировали. А на самом деле мы говорили о том, что существует коллектив «Чай вдвоем» и при этом у нас есть у каждого свои проекты, в которых мы раскрываемся. У любого жанра есть свои рамки… я уже могу преподавать, мне кажется, в каком-то институте культуры… В любом жанре есть свои рамки, безусловно, и в рамках поп-музыки мы просто не можем за них выходить. Потому что есть некая стилистика, в которой мы существуем.

Костюшкин:

– Недавно я принес свой новый проект на радиостанцию, на какую – не буду говорить. Неважно. Мы приносим музыку, показываем, мне человек говорит – хороший проект, музыка классная, слова хорошие, но сейчас не время хорошей музыки, понимаешь… Пойте вдвоем – лучше будет. Вот такая странная история, что не время хорошей музыки, не время хороших слов. Сегодня время странное, тяжелое, забавное, интересное, но мы всегда пытались… вы знаете, группу «Чай вдвоем» шесть лет на ставили на радиостанциях, мы шесть лет пытались что-то сделать… Мы питерцы, первым продюсером у нас был Сергей Курехин, первая песня была «Пилот», сумасшедший какой-то экстрим непонятный… И надо сказать, что первый сборник, в котором мы были, это был сборник роковых исполнителей Санкт-Петербурга, в который мы каким-то образом попали. Но реалии жизни таковы, что вот дети родились, мамы с работы уходят, всех надо кормить, поэтому в конце концов ты уже перестаешь быть Сальвадором Дали и говоришь, что мне все равно… и ты все равно возвращаешься к реалиям жизни…

Малюгов:

– Можно подвести итог, что распадаться вы не собираетесь…

Клявер:

– Можно я подведу итог? Я могу сказать, что те наши проекты сольные, которые у нас есть параллельно с группой «Чай вдвоем», это наше альтер-эго, мое личное, эгоистичное, и Стаса эгоистичное – в хорошем смысле этого слова – что вот там нет никаких компромиссов, мы там делаем то, что мы хотим. «Чай вдвоем» – это компромисс наш со зрителем. И наш личный в том числе… Ну, мы к компромиссу пришли с самого начала, наш компромисс был в том, что мы познакомились, подружились, в первую очередь, и нам захотелось чего-то добиться в этой жизни. И мы помогли друг другу. Я вот могу сказать, что, если бы не было Стаса в моей жизни, на 99% я бы не смог, наверное, состояться. И прекрасно, что мы нашли общий язык, сейчас у нас есть огромная армия поклонников, людей, которые очень любят «Чай вдвоем», очень любят нас и нам на один момент показалось, что, если мы будем делать сольные проекты, они будут неинтересны. Наверное, поэтому еще возникла вся эта история с расходами, с распадами, но сейчас все наши поклонники сказали, что делайте, что хотите, а нам нравится «Чай вдвоем», нам нравится каждый ваш проект по отдельности, нам интересно все.

Малюгов:

– То есть можно сказать, что вам это навязали, придумали или….

Клявер:

– Нет, ну был инцидент…

Костюшкин:

– Коллектив распадался, безусловно, и это нормальное явление. Каждый захотел что-то свое сделать… Понимаете, у нас с Дениской разные мнения на этот счет. Мое мнение, что это такая трясина, которая тебя тянет в обратную сторону, в 95-е года, они не хотят, чтобы ты менялся, они хотят, чтобы ты оставался таким, как ты был.

Малюгов:

– Но вы все равно меняетесь?

Костюшкин:

– Да, очень сложно не меняться, потому как мне в этом году 40 лет исполнится, а через 10 лет мне будет 50. И выбегать в шортиках и в маечке, в футболочке…. оно уже странновато. И это понимает человек, который напротив меня сидит. А миллионы поклонников не хотят это понимать. Они очень не хотят, чтобы что-то менялось кардинально в жизни. Поэтому, когда мы что-то такое вдруг меняем, вдруг «Чай вдвоем» спел другую композицию, с более тяжелым текстом, все сразу – ой, не нравится, пойте то, что нам нравится.

Малюгов:

– Я не знаю в вашем творчестве композиций с тяжелым текстом, с тяжелой аранжировкой, к примеру… Тем не менее, у вас стиль меняется, он становится более таким коммерческим, как мне кажется. Раньше, когда вы только появились на сцене, вы были совершенно другие, нежели сейчас. Почему вот эту линию не вести дальше? Вы считаете, она коммерчески неуспешна?

Клявер:

– Да, то, что мы делаем, требует определенных затрат. Финансовых в том числе. Поэтому я говорю, что это компромисс. «Чай вдвоем» – изначально компромисс между нами и зрителями. И рынком. То есть, мы в конце концов делаем то, что устраивает нас. Мы делаем то, что нравится нашим зрителям. Наша задача – найти общий язык со зрителем. Музыка – это язык, могу сказать. Мне лично интересно делать ту музыку, которая будет интересна как можно большему количеству народа. Другой разговор – жанровость. Это не знак качества, ни в коем случае. Есть халтура, а есть нормальная работа. Есть жанр, есть просто плохо – вот и все. Так что жанр поп-музыки – именно в нашем исполнении – он нашел максимальный отклик. Вот и все. Поэтому, конечно, естественно, мы зависим и финансово тоже, безусловно, потому что то голое творчество – и мое, и Стаса – оно не может приносить никаких финансов. А любое развитие требует, безусловно, финансовой поддержки. Тем более, как Стас сказал, что у нас уже есть дети, семьи. Если бы у нас были какие-то параллельные бизнесы, может быть, мы вообще взяли… Ну, а 16 лет два мужика, работающих вместе, это вообще уже….

Малюгов:

– Да и вообще… два мужика, поющие достаточно легкие песни – это в принципе странно. Почему вы именно на такой уклон ставку сделали? Вы работаете на контрастах?

Костюшкин:

– Безусловно. Я уже сказал, что это контраст. Но, опять-таки, это тот продукт, который хорошо продается. Следовательно, тот продукт, который хорошо покупается.

Малюгов:

– А в спортзал, куда вы приходите постоянно, вас просят там парни, которые там качаются с гирями и так далее, потому что музыка-то у вас все-таки больше женская, они вас просят – а напой-ка мне «Белое платье, белая фата» или что-то в этом роде?

Костюшкин:

– У меня куча людей, которые со мной тренируются, они, самое смешное, относятся жутко как бы категорически к нашему коллективу. Конечно, они настоящие брутальные мужики, которые, конечно же, не слушают «Чай вдвоем»… Поэтому, конечно же, все вроде бы так отторгают, говорят, что, конечно же, мы не смотрим порнофильмы, конечно, нет, – а только домой пришел и сразу же залез на сайт… Вот о чем разговор. О том, что правды-то вы не добьетесь ни от кого, все будут говорить, что мы не слушаем «Чай вдвоем», мы слушаем только это. А ведь настроение у нас разное, мы ж не всегда едим гамбургеры или сосиски, мы хотим есть полигамную еду. И так же полигамную музыку слушать, разнообразную. Сегодня джаз, завтра – рок. У меня, вот если залезть в мой МР3-плеер, там все: и опера, и джаз, и рок.

Малюгов:

– Мультиформатность – это не есть плохо и не надо этого стесняться…

Клявер:

– Можно я еще добавлю? Все здоровые мужики очень сентиментальны. Чем мужик больше, тем он сентиментальнее. Просто мы это скрываем. А в нашей ситуации мы об этом поем… Вот была песня «Ласкового мая», очень простая, с простыми словами, с простой музыкой, спета очень лирично. И здоровые бандюганы реально плакали, обнимая свою любимую девушку. Потому что это сделано искренне. Любой большой мужчина очень сентиментален. Вспомните там армию – ребята берут гитару, поют дрожащим голосом слова про семью, про детей, про родину…

Малюгов:

– Вы достаточно давно записали песню «Господин президент», мало того, она является не сказать чтобы политической, а наоборот – господин президент, ты тоже человек, помоги, да. Почему вы эту песню позабыли, что ли, сейчас и делаете ставку на что-то другое… А сейчас как раз момент, чтобы ее продвигать и дальше. Тем более что она никого не обижает и она не оппозиционна.

Костюшкин:

– На нее очень многие слушатели обиделись… Они что хотят, то и слышат. Поэтому в этой песне мы хотели посмеяться просто над ситуацией, где человек прибегает к президенту и говорит – а напишите еще, чтобы меня вот эта девушка любила, потому что я сам не могу разобраться….

Клявер:

– Ну, знаете, шарж, реальный шарж… Потому что мы веселые ребята, мы постоянно шутим и юморим, мы очень, может быть, лирические в песнях, но в жизни мы очень отвязные и веселые. Эта песня – реальный шарж, реальный стёб и дело даже не в президенте… У нас сейчас обстановка сложная в стране и люди, когда видят атрибуты той или иной власти, они сразу вызывают какой-то антагонизм моментально…

Костюшкин:

– У нас была песня «Москва слезам не верит», да, которую мы тоже выбросили из программы, потому что, ну, в Москве ее еще можно работать, а в других городах уже нельзя. Потому что, если б мы спели песню «Житомир – классный город», я думаю, всем было бы спокойнее немножко…

Малюгов:

– То есть на сегодняшний день вообще «Господин президент» в вашей программе…

Костюшкин:

– Да. И «Москва слезам не верит» мы не поем. Эти песни нельзя петь. Есть песни, которые обижают зрителя.

Малюгов:

– Но они играются по радио достаточно часто.

Костюшкин:

– Да, они могут играться по радио… «Москва слезам не верит» вообще написал узбек… потому что у него в Москве все получилось. И он вот такую песню написал. А мы ее спели. Вот в чем казус. Но петь ее нельзя, потому что народ обижается.

Малюгов:

– Мы от вас ждем новых хитов и, я так понимаю, они будут не про политику, не про…

Клявер:

– Буквально позавчера мы со Стасом записали замечательную летнюю песню, такой некий компромисс, некое такое сочетание песен «Просто друг» и «Белое платье»… Вы знаете, мы поем о вещах очень простых, но очень важных для обычного человека. И многие нам даже редактора на радиостанциях говорят – как у вас так получается, вы поете вроде о таких обычных вещах… вот что бы там Стасик ни говорил о деньгах…. Все равно, если бы он вот это не искренне писал и не чувствовал бы, ничего не получилось бы, и зритель бы не проникся его текстом, поверьте мне.

Костюшкин:

– А деньги вообще еще никто не отменял.

Клявер:

– Ну, да, потому что деньги – это способ содержать себя, семью… неважно. Самое главное, что все равно мы делаем это искренне. Поверьте.

Костюшкин:

– Нет, почему-то наш народ это оскорбляет, когда ты говоришь, что ты зарабатываешь на своей профессии…

Стас и Денис на 15-й церемонии вручения «Золотого граммофона» в Государственном Кремлевском дворце

Стас и Денис на 15-й церемонии вручения «Золотого граммофона» в Государственном Кремлевском дворце

Фото: Михаил ФРОЛОВ

Малюгов:

– Вы это, наоборот, сейчас даже, я бы сказал, пиарите, хотя вам приписывают – да нет, душу вложил и т.д….

Костюшкин:

– Вы знаете, я не хочу, чтобы относились к нашей профессии, как один человек мне сказал – а чего вам платить, вы и так вот…

Клявер:

– Я могу сказать, что очень обидно было, когда вот Болотной площади был этот митинг, и тут же вечером на телеканале, не буду говорить каком, сразу же показали, как живут зажиточные артисты наши, какие у них дома, как пони потрясающе себя чувствуют. Так вот, оказывается, кто у нас во всем виноват, кто у нас ворует деньги… на самом деле, артисты трудятся с утра до вечера, не покладая рук своих и поют для людей, совершенно искренне, ну и понятно, что они что-то зарабатывают…

Костюшкин:

– Мало того, я могу сказать, что по прошествии многих лет не каждый может себе какой-то капитал сохранить и обеспечить старость.

Клявер:

– Да, да. К сожалению, опять же по каналам сейчас показывается сплошная фальшь, касаемая артистов. Грязное белье… Убивают реально концертную работу любого артиста, смешивая его с дерьмом… Получается, что в наши с вами эфиры мы не успеваем просто людям доказывать, что нужно ходить на концерты. На концертах не всегда фанера, не всегда халтура…

Малюгов:

– Абсолютно с вами согласен. Если это увидеть, то ты как-то пересматриваешь свое впечатление…

Клявер:

– Коллектив «Чай вдвоем» работает всегда живьем. Мы работаем с живыми музыкантами, у нас замечательный бэнд. И вообще, все звучание….

Костюшкин:

– Я сейчас читаю Стивена Фрая и он пишет воспоминания свои, как он в Схвилоре учился. И он говорит – я никогда не был нормальным художником и никогда не был творческим человеком, потому что я всегда думал – как же вот там подумают обо мне, что же они скажут. И я тоже про себя подумал – я же тоже все время вот комментарии про себя смотрел, а что пишут… А вот художникам настоящим вообще все равно – что там про них скажут, под фонограмму или не под фонограмму. Главное, что вот ты вышел и, как Дениска правильно сказал, от души сделал. Но вот мы такие, какие есть.

Клявер:

– Мы всю жизнь работали на самоотдачу, вкладывали кучу денег. Стас делал фантастические номера, у нас было фантастическое шоу, мы все это с собой возили и практически там в ноль выходили, чтобы только порадовать и доказать людям, что мы хотим что-то привнести. И нам очень обидно в свою очередь, что в нашей профессии много хороших, качественных артистов. Все те звезды, которые находятся на Олимпе, поверьте мне, что бы про них ни говорили, они это сделали заслуженно. Потому что тот труд, который они применили, они все профессионалы, но просто есть рыбы-прилипалы, которые появляются и тем самым немножко подгаживают. Не надо сравнивать по всем. Если вы пошли в кинотеатр и увидели плохой фильм, это не значит, что другой фильм будет плохой…

Звонок в студию:

– Здравствуйте, я из Казани, Марина меня зовут. Я хочу просто выразить ребятам огромную благодарность, я являюсь президентом их фан-клуба, мы их все очень любим. У меня такой вопрос. А есть ли у артистов трудовая книжка?

Костюшкин:

– Я вообще солист-вокалист, по-моему, 17-й категории. Я самой высшей категории, я в театре еще успел получить, пока мы не запели… Это как бы самая такая одна из последних.

Малюгов:

– Одним словом, достойную старость себе группа «Чай вдвоем» обеспечила…

Клявер:

– Марина, я хочу в вашем лице поздравить всех наших дорогих поклонников с окончанием вот этой трудовой 13-дневной недели, которая растянулась за столом у всех. Так что в новый год с новыми пожеланиями, здоровья всем, счастья, удачи… Давайте уже работать, друзья мои…

Малюгов:

– Участница вашей группы появилась достаточно давно… я так понимаю, ее уже нет в вашем коллективе – это та, про которую вы, Стас, говорили, что это любовь с первого взгляда – если я не ошибаюсь, это ваша жена сегодня, да?

Костюшкин:

– Да. Юля.

Малюгов:

– Денис ничего не имел против, когда «Чай вдвоем» уже чуть ли не в «Чай втроем» можно было переименовать?

Костюшкин:

– Нет, это был такой запретный момент влезать вообще в личную жизнь кого-либо. И мы никогда не влезали.

Малюгов:

– А это получается частная жизнь и, собственно, работа…

Костюшкин:

– Никогда и разговора не было. То есть, кого полюбил, того и любви. У нас изначально были расставлены эти приоритеты. И это замечательно. Потому что как только начинается вот эта возня такая мышиная…. Видите ли, творчество и работа – это одно. Бытовая история – там любовь, семьи – это совсем другое. Поэтому мне было тяжело. Потому что Юля работала и, как вы понимаете, у нас с ней была любовь. И, как вы понимаете, был секс и, как вы понимаете, если я вдруг на работе что-то говорил не то, то мне, в общем, недодавали.

Клявер:

– Ему было тяжело, надо было сочетать руководителя и мужа.

Костюшкин:

– Да. Но, слава богу, мы все-таки как-то добились результата. Я говорю, давайте мы все-таки поделим – работа это работа, а дом это дом. И если на работе я вел себя как свинский босс, то дома я мог смело получить… На работе она молчала, а дома высказывала мне…

Малюгов:

– Ну да, не зря ведь говорят, что дома от работы нужно отдыхать…

Костюшкин:

– Да, да.

Клявер:

– Я могу сказать, что первая эстафета была у меня, как раз первая моя супруга была нашим директором какое-то время. И это было сложно, безусловно. И Стасу было тоже сложно, но он честно молчал. И это говорит о том, что мы очень с уважением относились тогда друг к другу, к его вкусам, к своим каким-то амбициям, желаниям. И, наверное, наша дружба, то, что мы 16 лет вместе, несмотря на какие-то там проблемы, даже о каких-то мелочах я не хочу говорить… только из-за того, что всегда изначально были поставлены некие условия между собой, что мы уважаем труд, уважаем друг друга… если у тебя есть какие-то там минусы, то я их как бы учитываю и под них подстраиваюсь. В общем, в принципе, такой идеал супружеской пары, по большому счету.

Костюшкин:

– Но в творчестве.

Малюгов:

– Денис, а если копнуть ваши особенности личной жизни, если можно так сказать, говорят, что с Евой Польна вы сначала спели песню, а потом родилась дочь Эвелин в 2005 году. Что вы по этому поводу скажете?

Клявер:

– Песню мы спели потом уже… а дочка действительно родилась в 2005-м – замечательная девочка, я очень счастлив, что она есть.

Костюшкин:

– Вот все так удивляются, а на самом деле ничего удивительного нет. Мы ж в метро не ездим, нам кого еще полюбить? Это ж наша сфера, поэтому, конечно, и знакомства у нас сферические. Танцоры, директора и другие звезды.

Клявер:

– Ну да, получается, что твоя профессия определяет твои увлечения и тебя, как человека, характеризует. Поэтому, конечно, так получилось, что в жизни мы встретились и встретились, видимо, для того, чтобы появилась дочка.

Малюгов:

– А вы сегодня общаетесь?

Клявер:

– Конечно, безусловно.

Малюгов:

– И поддерживаете отношения с дочерью?

Клявер:

– Конечно, и с дочерью, и с Евой у нас прекрасные дружеские отношения. И я могу сказать, что она для меня была кумиром, в принципе. Несмотря на то, что группа «Гости из будущего» появилась в 1998-м, она мне всегда безумно нравилась и нравится, как исполнительница.

Малюгов:

– Денис, а если вот рассматривать идеальный праздник, будь то Новый год, рождения, с кем бы вы его встретили?

Клявер:

– С семьей, конечно. Новый год – все-таки семейный праздник. Мы всегда встречаем новый год на работе, но мы всегда встречаем его в семье, ну, единственное, что без детишек. Но они скоро подрастут и, мне кажется, мы уже скоро их можем брать на работу на взрослую. Новый год – семейный, волшебный праздник, я его очень люблю. Помимо того, что там много работы, веселья, он какой-то волшебный. Вот единственный праздник, который остался из детства.

Малюгов:

– Этот новый год у вас тоже прошел не дома. И вообще, прошел ли хотя бы один Новый год дома?

Костюшкин:

– Вот 94-й, когда только группа появилась, или 95-й – да.

Клявер:

– 94-й, мы загадали с тобой желание…

Костюшкин:

– Нет, в 95-м тоже работы не было. Мы еще там ругались, почему директора не сделали нам ни одной работы. Поначалу мы как-то зазвездились и начали закидывать всех какими-то сумасшедшими ценниками – там 2000 долларов, а за нас вообще-то и 150 долларов не давали… Ну и мы там две, три… и остались без работы вовсе. Вот были 94-й, 95-й – такие слезливые годы, когда мы смотрели «Песню года», в которой нас не было… Нас очень долго не пускали… как вот и сейчас, мы же тоже в «Песне года» не появляемся, из-за того, что у нас такая давняя ссора с Игорем Яковлевичем, которая вот уже и прошла давно, но, так или иначе, мы не в «Песне года»…

Малюгов:

– Скажите, а что должен сделать тот или иной канал, радиостанция, чтобы вы обиделись на СМИ?

Костюшкин:

– Ой, ничего. Сложно что-либо сделать такого, на что бы мы обиделись. Это же опять-таки канал, там масса людей, масса редакторов… Ну и потом, вы поймите, что газеты, что телевидение – это же малые дети, им же просто весело, они могут что угодно про тебя рассказать…

Клявер:

– …вот у меня сколько очень взрослых людей знакомых – там люди увлекающие искусством, вот я имею в виду канал «Культура», филармония – но я вижу постоянно желтую прессу. Я говорю – что это такое? Да это я так, просто на вечер, так, повеселиться…

Костюшкин:

– Нет, ну, если честно, то я тоже не слушаю эту группу «Чай вдвоем»…

Малюгов:

– Да, есть такое мнение, что те песни, которые ты исполняешь каждый день со сцены, то ты их слушать, наверное, уже не будешь. Это вполне логично…

Костюшкин:

– У нас есть композиции, которые были написаны в 1996-1997 году…

Малюгов:

– Вы их поете сейчас на концертах?

Костюшкин:

– Нет, но это те композиции, которые….

Малюгов:

– А ведь их можно как-то иногда…

Клявер:

– Ну, вы знаете, поскольку, опять же говорю, вот уже сейчас дошли до уровня коллектива… в общем, люди, которые давно существуют и уже наши концерты ходят, и мы просто раз в полгода выпускаем новую песню…

Костюшкин:

– Мы еще не Стас Михайлов, но уже «Битлз», мне кажется…

Клявер:

– Да, но уже «Битлз»…

Малюгов:

– Я надеюсь, что все-таки Стаса Михайлова вы копировать не будете… Я боюсь, что Стас Михайлов в другом стиле вас копирует…

Клявер:

– Да неважно. Он замечательный исполнитель и делает все прекрасно на саамом деле и здорово. Девушкам нравится и хорошо. Мы же все работаем для девушек… История у меня есть одна – я ходил на концерт в «Олимпийский» недавно и стоят парни, ну, молодые ребята, лет по 18, с девушками… Я прохожу, значит, в зал, он такой – видишь, любимая, вон «Чай вдвоем» сам ходит, видишь, как бы нормальную музыку, типа, слушает на концерты… Я поворачиваюсь и говорю – слушай, а ты лифчик носишь? Он говорит – нет. Я говорю – ну тогда зачем ты на себя примеряешь то, что для девушек? И он так – да, ну, извини… Слушайте, мы работаем для девушек. Любой настоящий мужчина делает все в своей жизни для девушек…

Малюгов:

– Стас, Денис, а кто в музыкальном мире является для вас авторитетом? Из российских исполнителей?

Костюшкин:

– Меладзе, Агутин. Агутин вообще просто меня убил, потому что мы были на конкурсе «Две звезды» в Украине и я никогда не знал, что человек-режиссер…. Мне вообще обидно, что мы, оказывается, так видим только поверхностно… да, мы знаем Агутина замечательного музыканта, прекрасного певца, но что он еще и режиссер… Какие он ставил номера и как он играл – это можно просто… я взахлеб смотрел все, что он делал.

Клявер:

– Николай Носков мне еще очень нравится. Маша Маршал.

Малюгов:

– Те люди, которые, спустя какое-то время, действительно выбрали какую-то свою линию и по ней идут?

Клявер:

– Ну, музыкальную, да, однозначно. Вовка Пресняков тоже, безусловно.

Малюгов:

– А вот если коснуться ваших видеоработ. Клип «Белое платье, белая фата», который так полюбили молодые… ну оно и понятно…

Клявер:

– Все наши песни, что бы мы ни говорили, они рождаются спонтанно. И они рождаются потому, что мы их проживаем. Те песни, которые мы не проживали, они появляются и умирают. Ну, действительно, вот те песни, которые были написаны математическим образом каким-то, даже там до 2001-го года, мы пытались пародировать группу «Иванушки интернешнл» или там группу «Руки вверх», то есть, математически просчитав и тексты, и музыку, не всегда попадали…

Малюгов:

– Денис, есть информация, что любые молодые могут взять и снять на вашу песню клип. Это правда?

Клявер:

– Да, конечно.

Малюгов:

– То есть конкретного клипа на эту песню нет?

Клявер:

– Нет, этот клип появился именно в том варианте, в котором он у нас официально, это действительно история, что вышла песня и мы собирались снимать клип, очень долго думали о каких-то глобальных лимузинах и прочее, а потом в Интернете увидели ролик, который сняли ребята. Как выяснилось, они актеры лицедеи, там молодой состав – супружеская пара Юрка и Анечка. Мы потом познакомились, нашли их. Они нам дали это видео, мы сняли свои треки и получился просто фурор. Потому что они так искренне в своем первом видеоклипе изложили именно свои чувства…