Наталья Метлина: В первые дни подписи приходилось выбрасывать десятками!

Фото из архива редакции

- Наталья, где вы нашли волонтеров для сбора подписей в свою поддержку на юго-западе Москвы, вы же там не живете?

- У меня десятки знакомых пенсионеров и около 70 студентов. Да, я каждого из них знаю. Со многими из них я лично ходила собирать подписи. Когда я сама стояла у метро, люди подходили, узнавали и тут же вешали свои проблемы.

- Сразу столкнулись с тем, что люди не хотят ставить автографы — пусть даже за «человека из телеящика»?

- Столкнулись с нежеланием давать свои паспортные данные. Это страшная проблема. Я же сама вела проект «Безопасный город» и рассказывала пожилым людям как их могут обмануть, а мои семинары посетило более пяти тысяч человек. Они говорили « а мы были на ваших семинарах, мы вас любим и знаем, но паспортные данные не дадим». Мол, кто-то потом воспользуется - и квартиру отнимет. При том они могли отдать деньги или имущество каким-то жуликам, а когда приходит волонтер-сборщик — вот тут они включают всё свое гражданское мужество.

- Это оказалось не единственной проблемой?

- Вторая проблема — когда сборщики, молодые ребята , иногда не расслышав, делали ошибки в подписных листах. Довольно много ошибок. И в первые дни нам приходилось просто выбрасывать подписи. Де-сят-ками. Когда в первый день выкинули 30 подписей — я заплакала.

- Росчерки вылезали за границы столбца?

- Не только в этом дело. Где-то была ошибка в имени, где-то не правильно адрес записан — ну нет такого адреса, а проверять уже невозможно, времени нет. Мы не занимались предвыборной компанией — я лично по полдня занималась этими подписями. У меня 20 июня закончились выходы в эфир — и всё это время я работала тут, бегала с волонтерами. У меня много друзей живут в Коньково и в Теплом Стане. Я их всех мобилизовала: « Андрей, ты тут живешь лет 30, отвечаешь за свой подъезд. За свой дом». Да эти люди и сами мне говорили «Наташка, давай мы тебе поможем». Так мы иногда по 60-70 подписей собирали с одного подъезда. Мне помогло, что я четверть века в журналистике и всё время на экране. Полагаю, для меня этот сбор оказался несколько более легкой задачей чем, например, для Любови Соболь.

- Но все-таки вымотала вас процедура, похоже...

- Да эта процедура — адский ад! От которой надо отказываться в будущем. И набрать эти 5 с лишним тысяч подписей — надо же на самом деле больше, отсев у всех был! Такое внимание, когда каждую подпись с лупой рассматривают… При сделках с недвижимостью так бы изучали, я же занималась черными риэлтерами и знаю, что это такое...Мы же идем в Мосгордуму работать на общественных началах — я же не буду там зарплату получать! Я не подозревала, что будет так тяжело. Мы сдали 5770 подписей. И 188 отвалилось.

- «Мертвых душ» у вас не было?

- Таких не было точно. У меня были ошибки с пропиской — волонтер, юный студент столичного вуза, может не понимать разницы между Обручевским округом и округом Коньково. Где то улица идет - и делится округами пополам.

У нас листы проверками замусолены до такой степени были…

- Не пожалели уже?

- Я человек тревожный. Но мне это всё безумно интересно. Люди ко мне обращаются и я, уже до выборов, постигаю городское хозяйство. У людей такая огромная жажда высказаться — и чтобы их выслушали и услышали. И обращаются не только про текущие трубы. Я, наверное, обладаю чудодейственными свойствами, когда заставляю людей работать — не только своих подчиненных и коллег... Вот был проливной дождь, ко мне на встречу пришло 15 человек, это много, учитывая что сейчас мертвый сезон. У меня уже сегодня, до выборов, около 800 наказов от людей!

- Конфликты возникали?

- У нас в округе жесткая конкуренция, есть представители либеральной оппозиции. У них свой электорат. И когда мои волонтеры стучались в квартиры, где живут убежденные сторонники Навального, конечно, они хорошо получали по шапке и их гнали в шею. Ну, не в буквальном смысле, конечно, физического воздействия не было. Никакого насилия. Я просила действовать максимально деликатно. Ребята прошли тренинги. У нас сложилась командная история.

А вот сейчас уже пишем письма в префектуру, в мэрию, я и звоню, и прошу… Где-то жестко выражаю свою позицию. Никого не глажу по голове и не говорю, «ах бедный ты, несчастный» и спокойно объясняю, когда моей компетенции не хватает.

Эта политическая компания — тяжелая ежедневная работа...