Ведущий хирург-трансплантолог Петербурга, профессор Олег Резник: «Не разрешая супругам стать донорами, мы лишаем их права помочь самым дорогим людям»

По подсчетам Олега Резника (на фото слева), "эмоциональное" донорство поможет увеличить количество пересадок примерно на треть ФОТО: Личный архив героя публикации

По подсчетам Минздрава, около сорока тысяч россиян в 2017 году находились на гемодиализе – искусственном очищении крови. Эта процедура занимает больше трех часов, и делать ее надо трижды в неделю. Пациенту «повезло», если он живет в городе, где есть диализный центр, но далеко не везде это так. Донорскую почку при этом можно ждать годами, а можно и не дождаться вовсе.

По тем же официальным данным Минздрава, число трансплантаций растет из года в год, но растет медленно. В 2017 году в список потенциальных реципиентов попали 5,5 тысяч диализных пациентов, а операций сделали только около 1100 – остальным не хватило органов. Ситуацию могло бы облегчить «эмоциональное» донорство – оно разрешено в ряде европейских стран, в Индии и США, но не в России. О том, почему так вышло, мы поговорили с одним из ведущих трансплантологов страны, профессором, доктором медицинских наук и руководителем Центра органного и тканевого донорства НИИ им. И.И. Джанелидзе Олегом Резником.

СВЯЩЕННОЕ ОТНОШЕНИЕ К ТЕЛУ

- Кто в России может стать донором?

- Есть посмертное и прижизненное донорство. Причем, тема посмертного донорства трудна для восприятия, и не только в России. К телу погибшего человека мы видим часто трепетное, чуть ли не священное отношение. Если при жизни человек информировал, что он не хочет быть донором – никто не может получить его органы после смерти. Причем, достаточно устного заявления родным или близким. Зачастую врачи даже не поднимают эту тему, предвидя реакцию родственников на смерть близкого человека. Иногда делаются попытки поговорить с родственниками, но редко это приводит к положительному результату. Кто-то рассматривает изъятие органов как святотатство, другие считают, что это ускорит умирание, несмотря на то, что спасти пациента невозможно (например, если речь идет о смерти мозга, - прим. ред.). Такие взгляды характеры для традиционных обществ. Поэтому, конечно, наряду с программами информирования населения о посмертном донорстве, нужно развивать и прижизненное донорство. А оно у нас разрешено только между генетическими родственниками. Донором могут стать родители, бабушки, дедушки, сестры и братья, в том числе – двоюродные и троюродные. Супруги, опекуны, друзья, приемные родители не могут пожертвовать друг другу или приемным детям орган, или его часть. Ситуация парадоксальная, - если муж умирает, жена имеет право решать, может ли он быть посмертным донором, или нет, а если жена будет погибать от почечной недостаточности – муж не сможет отдать ей свою почку…Человека просто лишают права помочь самым дорогим людям.

- Почему было принято такое ограничение, что донором может стать только генетический родственник?

- Законы, регулирующие новые медицинские технологии в нашей стране, активно писали в 90-е годы. Это были сложные времена. Думаю, авторы закона о трансплантации боялись, что появятся аферисты, фиктивные браки, криминальные элементы будут убеждать кого-то стать донором под угрозой насилия…Но я убежден, что эта норма устарела. В современном цифровом мире очень легко проверить, действительно ли люди живут вместе, и как долго они живут вместе, чем они мотивированы. Можно даже сделать так, чтобы решение выносил суд. Сейчас рассматривается новый закон о трансплантации, но в нем не идет речи о том, чтобы расширить список тех, кто может стать прижизненным донором. Хотя я считаю, что такую поправку нужно внести. Думаю, об этом не говорят, считая, что посмертное донорство не полностью исчерпало свои ресурсы и из опасений, что будет нарушаться принцип добровольности при прижизненном донорстве.

ЕГО ВЕЛИЧЕСТВО СЛУЧАЙ

- Врачи выходят с такой инициативой к министерству?

- Я один из многих. Считается, что у нас недостаточно развито посмертное донорство. Но возьмем, к примеру, какую-нибудь деревню в Саратовской области. Допустим, оттуда до диализного центра ехать 200 километров, проводить процедуру нужно трижды в неделю. Для обычного, простого человека это испытание с массой рисков для здоровья и жизни. Если расширить список возможных доноров, можно увеличить количество пересадок примерно на одну треть.

- Для каких органов подходит прижизненное донорство?

- Почки – как парный орган, - печень, легкое (берут часть органа, - прим. ред.). Редкие операции: поджелудочная железа, кишка. Причем, чтобы почка начала работать и долго служила, должно быть много совпадений по генетическому коду. Для пересадки печени нужна только одинаковая группа крови. Но при почечной недостаточности есть альтернатива – это хорошо развитый диализ, как мы видим это в крупных городах. А при печеночной недостаточности, если не сделать пересадку, человек обречен. Вопрос во времени – от полутора месяцев до двух лет.

Олег Резник: Прогресс в трансплантации сейчас зависит только от общественного мнения ФОТО: Личный архив героя публикации

- Сколько времени люди могут ждать этих органов в очереди?

- Как таковой очереди не существует. Все решает его величество случай. Решение принимается по генетической совместимости. Пересадка осуществляется наиболее подходящему кандидату – иначе почка подвергнется отторжению. Бывает, что кто-то попал на диализ, ему уже через три месяца пересадили почку. А другой может ждать пять лет. В Петербурге средний срок ожидания – от года до трех лет, в регионах дольше.

«ЛЕКАРСТВОМ ВПЕРВЫЕ СЛУЖИТ ПЛОТЬ ЧЕЛОВЕКА»

- Правда ли, что чем меньше человек находится на диализе – тем лучше приживется донорская почка?

- Это устаревшие представления. Я застал те времена, когда диализ оказывал медленное разрушительное влияние на организм пациентов. Но при этом и препараты в трансплантации тоже были очень жесткие. Сейчас режимы диализа стали более щадящими, на нем можно жить десятилетиями, и некоторые пациенты даже отказываются от пересадки. Но качество жизни с новой почкой практически не отличается от качества жизни здорового человека.

- Правда, что современные препараты настолько развиты, что можно пересаживать органы, даже если донор и реципиент несовместимы?

- Я отношусь к этому с недоверием. Если мы с помощью каких-либо препаратов не преодолеем законы биологической несовместимости, цель не оправдает средства, будут существенные осложнения.

- Качество жизни донора после пересадки ухудшается?

- Никто не будет оперировать человека, если эта операция приведет к ухудшению его состояния. Бывают случаи, когда матери очень хотят помочь своим детям, но если они страдают ожирением, гипертонией – то потеря почки может сократить длительность их жизни. Никто из трансплантологов не пойдет на такой риск. Трансплантация сейчас дошла до такой точки своего развития, что в ней освоены все технические и фармакологические приемы. Теперь прогресс зависит только от общественного мнения. Знания есть, а движения вперед нет. Потому что впервые в истории человечества «лекарством» служит плоть другого человека. А здесь уже начинают играть значение и религия, и философия, и этика. К слову, если почка супруга не подходит другому – то в этом случае в некоторых странах Азии и в США организуются так называемые «парные», «перекрестные», и даже «кластерные» операции, когда оперируется несколько семейных пар одновременно и обмен органами происходит между незнакомыми людьми, объединенных общей борьбой за жизнь и здоровье, - такой вот альтруизм в действии. Общая идеология трансплантологии – идеология общечеловеческого зачета перед лицом смерти.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ:

Хочу спасти мужа, но не дает закон: Почему в России супругам запрещено быть донорами

Рассказываем, что такое жизнь на диализе, почему пациенты предпочитают операции за границей неизвестности на родине и каково это - отдать свой орган другому (подробнее)