Пол-литра крови в мошонке как зеркало российского здравоохранения

Если бы герой этой истории был более хлипкого здоровья, то все могло бы кончиться очень и очень печально

Фото: Евгения ГУСЕВА

"Я им сразу, как от наркоза очнулся, сказал, что у меня кровь в брюшной полости! А он (хирург, который оперировал), говорит: "Ну да, есть немного крови". Типа "ничего страшного". А у меня боль!"

"А как ты понял - спрашиваю, что кровь в брюшной полости? Может быть, болело, потому что в животе долго ковырялись?"

"Да как! У меня двадцать лет назад перитонит был, там такое характерное жжение брюшины, что никогда не забудешь".

Мой коллега, врач-хирург, делится впечатлениями от близкого знакомства с "прелестями" отечественного здравоохранения.

История - жесть! Особенно впечатляют анатомо-физиологические подробности, ведь в данном случае пациент абсолютно четко ориентируется во всем происходящем.

История, на первый взгляд банальная - ходил мужик с паховой грыжей много лет, и вот, надумал решить проблему - прооперироваться.

Куда попало оперироваться не пошел - по знакомству пошел, в хорошую, известную клинику, где не то, что грыжи оперируют - сердца пересаживают. Рекомендовал его коллега, профессор, который в этом НИИ работает. Нахваливал, что грыжи оперируют "на раз-два" - лапароскопически, три прокола, и никаких разрезов!

Пациент-хирург решился, знакомый профессор подвел его к профессору того отдела, который грыжами занимается. Тот сказал: "Да хоть сейчас ложитесь, а завтра прооперируем! Вещи с собой взяли? Нет? Ну, тогда готовьтесь. Как надумаете - приходите".

Профессор поручил нашего героя своему помощнику - кандидату наук, и старшему научному сотруднику - между прочим. Назовем его для краткости "ассистент".

Через неделю наш пациент был госпитализирован. Единственное, что его смущало, как хирурга, не будут ли спайки, которые у него образовались в брюшной полости после перенесенного перитонита, препятствием для лапароскопических манипуляций в брюшной полости. Он поделился своими сомнениями с ассистентом. Тот успокоил: «Пойдем лапароскопически, а если спайки помешают - сделаем обычным, "открытым" способом».

Тут я должен немного объяснить, что есть что.

Паховая грыжа - это выдавливание содержимого брюшной полости, как правило - петли кишечника - в паховый канал и далее - в мошонку. Причиной является растяжение внутреннего и внешнего пахового кольца - т.е. входа и выхода из пахового канала. Если согнуть бедро, то чуть выше получившейся складки и находится паховый канал. По нему проходит семенной канатик в яичко, а также пахово-подвздошный и генитальный нерв. Грыжа может представлять собой просто небольшое выпячивание, но, со временем, увеличиваясь, проходит в мошонку, и может достигать значительных размеров. Если грыжа не ущемляется, то опасности нет, и сильных неудобств она не доставляет. Человек может прожить с грыжей всю жизнь, даже не слишком ограничивая себя в физических нагрузках.

Неудобства доставляет большая грыжа, как было в случае с нашим товарищем. Оперативное лечение заключается в ликвидации "ворот" грыжи - т.е. уменьшении размера паховых колец, и укрепление стенок пахового канала. Раньше это делали местными тканями, что сопровождалось их натяжением, и, как следствие, рецидивами грыжи. Сейчас используют сетки, которыми закрывают грыжевые ворота.

Операцию можно сделать как открытым способом, т.е. сделав десятисантиметровый разрез в паховой области, вправив содержимое грыжевого мешка в брюшную полость, ушив грыжевые ворота и укрепив сеткой слабое место, так и "закрытым", т.е. лапароскопически, через три прокола в брюшной стенке.

Лапароскопический способ считается менее травматичным, т.к. не повреждаются анатомические структуры, из которых состоит паховый канал, а грыжевые ворота "заштопываются" сеткой изнутри.

В идеале - травматизация минимальна, крови почти нет, и больной выписывается через сутки после операции! Красота ведь, правда?

Но, увы, это был не случай моего товарища. Он совершенно обоснованно волновался по поводу спаек, т.к. спайки являются противопоказанием к эндоскопическому методу герниопластики (так называется операция по ликвидации грыжи). При спайках и большом размере грыжи рекомендуют открытый способ.

Однако хирурги, оперировавшие моего коллегу, по неизвестным причинам пренебрегли этим правилом.

А вот дальше - еще "интересней": видно, спайки мешали изрядно, что оперировали его чуть ли не три часа! Чтобы пробиться к грыжевым воротам, спайки пришлось рассекать, отчего и возникло кровотечение.

Ну, допустим, бывает - зачем то "уперлись рогом" в лапароскопический способ, но почему тогда не обеспечить адекватный гемостаз (остановку кровотечения)?!!!

Понадеялись, что сосуды мелкие - само остановится?

Можно было бы усомниться в том, что кровотечение было, списав ощущения пациента на его впечатлительность и "многия печали от многия знания"…

НО!

Как только, спустя сутки после операции, больного подняли на ноги, заставив ходить... кровь из брюшной полости натекла в мошонку!

И мошонка стала больше, чем была до операции. До операции, если верить выписке, размер оценивался в 10см на 8см на 5 см! Т.е. 400 миллилитров. Сам пациент говорит, что пол-литра точно. Заниматься измерениями и фотографировать ему в тот момент в голову не пришло – он от боли загибался.

А что на это сказали хирурги?

Хирурги сказали: "Это - отёк!"

Т.е. в первые сутки после операции отека (почему-то!) не было, а потом раз - и в пять минут - отек в пол-литра объёмом.

"А почему не сделать УЗИ?" - спросит любой грамотный врач. А потому, что тогда сразу будет видна уголовная статья, которую "наоперировали" себе хирурги, все это сотворившие.

Пациент пролежал после операции в больнице пять суток, и НИКАКИХ ОБСЛЕДОВАНИЙ, НЕСМОТРЯ НА ЕГО ЖАЛОБЫ, СДЕЛАНО НЕ БЫЛО!

А жалобы у него были. Ведь кровь в брюшной полости - это катастрофа. От раздражения брюшины наступает парез кишечника, т.е. нарушается его перистальтика. Все это может закончиться кишечной непроходимостью.

Это - в раннем послеоперационном периоде. А далее - кровь сворачивается, образуются спайки. Спайки в брюшной полости - большое зло, т.к. они нарушают нормальную анатомию, и, как следствие – функцию внутренних органов. Все это проявляется болью, и нарушением работы органов брюшной полости. Самый простой пример: спайка может пережать кишечник, что приводит в стронгуляционной кишечной непроходимости, и некрозу кишечника. В простонародье - "заворот кишок".

Если бы наш герой был более хлипкого здоровья, то все могло бы кончиться очень и очень печально. Но он - человек упертый, ему сказали - ходить - он и ходил по несколько километров в день, несмотря на сильную боль. В итоге перистальтика постепенно восстановилась - правда, уже дома. Но спайки и гематомы никуда не делись - все это подтвердила и компьютерная томография и УЗИ.

Самое потрясающее – наш герой умудрился сделать УЗИ прям перед выпиской - в том же учреждении, где оперировали - но не по назначению врачей, а частным образом. УЗИ подтвердило и гематому (т.е. кровь) в оболочках яичка, и гематомы (!) в брюшной полости.

НО! ВНИМАНИЕ! Знаете, что ему сказала врач УЗИ?

"НИЧЕГО ПИСАТЬ НЕ БУДУ! ПРОТИВ СВОИХ - НЕ ПОЙДУ".

Это, кстати, еще одна уголовная статья в этой истории, коих уже целый букет.

Все эти осложнения - результат не врачебных ошибок, а типичных врачебных преступлений.

Когда, вместо того, чтобы нормально опросить пациента, выяснить все нюансы анамнеза и статуса, хирурги пошли на лапароскопическую, а не открытую герниопластику - это была преступная самонадеянность.

Когда не была произведена адекватная остановка кровотечения - это была преступная небрежность.

Когда не был в брюшной полости оставлен дренаж (трубка), который обеспечил бы эвакуацию скапливающейся крови, это была преступная небрежность (а может, преступное невежество?)

Когда пациенту, после операции врали в глаза, что у него "не гематома, а отек" - это была попытка укрывательства совершенного преступления. И то, что пациенту не были назначены элементарные обследования, также говорит в пользу этой версии.

Возникает вопрос: как же профессор мог допустить такие грубые, преступные ошибки? Ответ простой: все эти «косяки» сделал не профессор, а ассистент. Известная вещь: профессор приходит на основной этап. В данном случае – вшивание сетки. Все остальное делают подмастерья. Но за их ошибки отвечать придется профессору.

Я спросил пострадавшего коллегу: "Ты в прокуратуру написал? В суд пойдешь?"

Тот замялся. "Я ведь вроде бы живой. И пока что серьезных проблем нет".

"Ну, а если придется спайки оперировать?"

"Тогда - пойду".

Ну что тут скажешь? «Спасибо, что живой!»

ЕЩЕ МАТЕРИАЛЫ АВТОРА

Медицинская Кущевка?

Наш колумнист Герман Пятов о том, почему больные из Гулькевичского района Краснодарского края вынуждены выбивать жизненно важные лекарства с вооруженными полицейскими, и много ли умерло тех, кто не догадался позвать полицию на помощь (подробности)

Медицина, которой у вас нет, или может ли американский врач сказать пациенту "хоть сдохни, рецепт не дам"

"А меня с полицией выгнали из поликлиники (не моей) , потому что не было предварительной записи. У меня была 2 степень ожога, полученная на выходных в субботу - мой врач не работал - я не могла ходить. Поехала в ту поликлинику, что была открыта, и меня оттуда выкинули с полицией! Потому что я требовала приёма с жуткой болью без предварительной записи. Полиция меня вывезла на инвалидном кресле",

- пишет нам читательница "Комсомолки" из Саффолк-Каунти, Нью-Йорк, Соединённые Штаты Америки в комментарии под статьёй о том, как врач в Северской поликлинике отказала пациентке в рецепте на инсулин. (подробности)