Лидия Федосеева-Шукшина: Если предложат хорошую роль - готова играть и в сериале

Такой в 1976 году художница Елена Романова увидела семью Шукшиных - Лидия Николаевна, Маша, Василий Макарович и младшая дочь Ольга.

- Лидия Николаевна, устраиваете юбилейный вечер?

- Может быть, позже, а сейчас я отдыхаю. Отмечу в кругу семьи. Семья у меня замечательная. Мое счастье – внуки.

- Слышала, вы занимаетесь благотворительностью. Ездите в детдома?

- Вообще-то я не рассказываю об этом. О помощи рассказывать не принято. Помогаю монастырским, православным, христианским приютам. Слава Богу, Господь дает, и с благословения святых отцов я это делаю. Рада, что могу чем-то помочь.

- Видела вас в фильме «Террористка Иванова», где вы сыграли судью. Думала, что не будете сниматься в современных сериалах после тех старых советских фильмов, таких, как «Печки-лавочки», «Калина красная»!

- Конечно, сейчас другой уровень кинематографа. Мало уже таких фильмов, как «Калина красная». Но если мне в современном кино предлагают роль, которая мне интересна, я соглашаюсь. Пусть снимают. Режиссеры, актеры должны работать, и пусть работают. Конечно, «Калина красная» - наша классика. Ее любит зритель. И совершенно заслуженно.

- Говорят, тяжело съемки проходили?

- Работа над ней шла мучительно, через душу пропускали… Так, как снимал Василий Шукшин, так сейчас уже не снимают.

- Читала, что вы хотели спеть в этом фильме песню «Калина красная»?

- Да, очень хотела. Любила эту песню. Но у нас уже бы композитор для фильма, с которым был заключен договор - Павел Чекалов. Поэтому, если бы я стала в фильме петь «Калину красную», то надо бы было платить композитору этой песни – Яну Френкелю. А денег не было, бюджет расписан.

- Может, Френкель бы подарил вам свою песню?

- Ну что вы. Это не принято. Всем за работу надо платить. Бесплатно поют только птички. Так что песня не спелась. Но название от нее стало названием картины. Это я предложила. И Шукшин согласился.

- А это правда, что Шукшин написал сценарий к фильму «Калина красная» в больнице?

- Да. Написал в клинике Василенко на Пироговке. В больнице прошли первые встречи с врачами, уколы, а потом что делать? А он не мог без работы. И быстро написал эту повесть для кино. Материал-то хорошо знал – много было родственников, кто пережил и тюрьмы, и ссылки, и расстрелы. Все он знал прекрасно, его не надо было ничему учить, консультировать. Повесть потрясающая. Я и сейчас ее не могу читать спокойно.

- Вы проходили пробы?

- Да. Кроме меня Вася пробовал и других актрис. Потом пробы сдавались худсовету. Но я была уверена, что буду играть я. Так же было и с фильмом «Печки-лавочки». Вася написал на меня роль. Но положено было проводить пробы. Он несколько актрис пробовал из Театра кинотеатра. Но он бы не стал снимать, если б меня не утвердили!

- Ну, настоящий мужчина?!

- Да. Настоящий режиссер!

- Говорят, ваш супруг сильно болел, когда снимал «Калину красну». Приходилось спасать картину?

- Ну чего ее спасать. Надо было снимать и все. У Васи еще со времен службы во флоте была язва двенадцатиперстной кишки. Она обострялась в связи с работой нервной, стрессами. А он когда работал, рвал душу. Всегда был над ролью и верил в то, что он делает.

- Говорили, характер у него был тяжелый? Вам было с ним трудно?

- Нелегкий, конечно, характер – такие нагрузки! Он и режиссер, и автор, и исполнитель. Он не проигрывал, а жил в роли. Такой, как Шукшин, только так и работал, с полной самоотдачей: во всем, что бы он ни делал, писал ли, снимал, играл. Но мы с ним всегда находили общий язык. Я была послушная актриса. Дома мы с ним все отрабатывали, репетировали, он мне помогал, порой ночи не спали. Я у него все спрашивала. И приходила на съемочную площадку абсолютно готовой. Уже не требовалось ни репетиции, ни разминок – сразу в кадр. В работе с Шукшиным я была как клюква – только нажать, и сок со всех сторон! Я его не подводила. Всегда прекрасно знала свою роль. Но иногда и у меня что-то свое вырывалось – если по смыслу, тональности, по форме эта импровизации входила в строй картины, то Вася принимал. Видела я такого режиссера, знаете, как Лев Толстой, требовал, чтоб «от и до» все игралось. У Шукшина такого не было. В «Калине красной» самая берущая за душу – сцена смерти. Зрителю хотелось бы, чтобы герой остался в живых, ведь встретил свою любовь. Но Вася сказал, что за все в жизни надо платить. В свое время этот человек предал свою землю: крестьянин, от земли оторвался, от матери; уехал в город, который его забурлил, поддался молодой парень легкой жизни и пошло-поехало. И вот заплатил своей жизнью… Вася в сцене смерти играл так, что казалось, вот сейчас все… И я верила, что прямо сейчас у него дыхание остановится. Было так убедительно. И нельзя было иначе играть, только так. Было даже страшно. У меня гипертонический кризис во время озвучивания случился именно на этой сцене, так переживала!

- У него была такая жертвенность в работе?

- Да, абсолютно!

- А вы не возражали – он ведь и здоровье губил?

- Если Господь дал такой талант, что ж его зарывать?! Он же понимал это – что ему дано свыше. Все было по серьезному, по большему счету, не просто так.

- Он был строгий с актерами режиссер?

- Требовательный, но очень любил актеров. Хотя, бывало, подводили – например, приезжали не в трезвом виде… Вася переживал, мучился.

- А говорят, он и сам выпивал?

- Нет. У него было такое пару лет. Потом дал мне слово и все закончилось. И восемь лет не пил.

- Правда, что Василий Шукшин называл вас в шутку ФеЛиНи - Федосеева Лидия Николаевна?

- Да, было такое (смеется).

- Василий Макарович был интересный мужчина. Даже Мордюкова признавалась, что он ей нравился. Вы ревновали?

- Шукшин не может не нравиться! Я не ревновала. Нонна Викторовна говорила, что он ей нравится. Но никаких близких, интимных отношений у них никогда не было. И он мне об этом говорил, и она говорила. Конечно, она ему тоже нравилась как актриса. Незаурядная личность, индивидуальность.

- Вы с ней дружили?

- Нет. Я с ней несколько раз пересекалась. Был один момент, когда она меня оскорбила. Написала в своей книге, что Шукшин умер от водки. Я ей сказала, что такого не было, он лет восемь не пил вообще. А потом она мне говорит: «Я этого не писала». Я пришла домой, достала книжку, ей прочитала. Она вспылила, как «понесла». Но у меня было потрясение в другом – когда на следующий день она позвонила и сказала мне: «Стою на коленях перед тобой, плачу, прошу прощения». Я расплакалась: «Нонна Викторовна, миленькая, боже упаси, никогда зла не держала». Вообще нельзя в сердце держать зло на любого человека. Но то, что она попросила прощения - только такая женщина могла так поступить: позвонить, попросить прощения, встать незримо на колени. Последние девять лет она ждала, когда ее пригласят сниматься. Это больно. Она такая актриса, которая могла играть все. Настоящая великая русская актриса.

- Она говорила, что хочет сниматься?

- Ну а как же - она же киноактриса, в театре не играла. Любой киноактер ждет. Знаете, как у Гете: «земную жизнь пройдя наполовину, я очутился в сумрачном лесу». Она не знала, как ей выйти из своего таланта. Современные так называемые сценаристы не писали специально роли на актеров, даже на такую великую, как Мордюкова. Не важно, сложный характер, не сложный, но актриса то великая!

- Говорят, вы владеете языком глухонемых?

- Да. Это правда. В детстве моя подруга и соседка по коммуналке была глухонемой, она и научила. И я овладела этой азбукой. Помню, однажды рассказала об этом Шукшину, он написал рассказ о глухонемой девочке «Степка», по которому снял фильм.

- А у вас потом, после ухода Василия Макаровича, сложилась личная жизнь?

- Все относительно. Вообще у меня было три мужа. Каких-то новых мужей мне приписывали. Например, Бари Алибасова. Он просто мой друг, ничего больше. Жизнь все равно продолжается, несмотря на потери. Живу ради внуков. Дочка Мария Шукшина – моя гордость. Хорошая актриса, телеведущая.

- Вы прекрасно выглядите, кто-то помогает?

- Нет, сама слежу за собой. Стараюсь выглядеть хорошо. Женщина должна всегда оставаться женщиной. Голова должна быть всегда ухоженной. Выглядеть надо опрятно. Вот и все премудрости. Из моих слабостей – обожаю мед. Есть свой пчеловод, который мне дает настоящий пчелиный мед. Но о себе рассказывать я не люблю и стараюсь делать это как можно реже, уж извините…

КСТАТИ

Первым мужем Лидии Николаевны был украинский актер Вячеслав Воронин. Актриса носила двойную фамилию Шукшина-Воронина, родив в этом пятилетнем браке старшую дочь Анастасию.

Актриса признавалась, что настоящее счастье нашла во втором барке с актером, писателем, режиссером Василием Шукшиных, родив дочерей Марию и Ольгу. После смерти мужа взяла двойную фамилию Федосеева-Шукшина.

Лидия Николаевна называла Шукшина самой большой любовью своей жизни.

Писали, что после смерти Василия Макаровича она переживала депрессию, даже хотела уйти в монастырь. Но взяла себя в руки ради дочек, которых надо было поднимать. Справившись с болью утраты, вернулась в кино. 11 лет жила гражданским браком с кинооператором Михаилом Аграновичем. Потом вышла замуж за польского художника Марка Межевски, с которым познакомилась на съемках фильма «Баллада о Янушеке». Сегодня Лидия Николаевна не замужем.

СМОТРИТЕ ТАКЖЕ:

Фотогарелея "Лидии Федосеевой-Шукшиной - 75!"