Жена Николая Караченцова Людмила Поргина: Коля полюбил меня с первого взгляда, но долго надо мной издевался
Болезнь не лишила артиста общения: благодаря жене Николай Петрович часто появляется в свете.
Фото: Евгения ГУСЕВА
Автор на обложке указан только один - Николай Караченцов, хотя многие страницы написала жена актера, заслуженная артистка РФ Людмила Поргина. С разрешения издательства «ЭКСМО» публикуем фрагменты книги.
О первой встрече
Когда я пришла работать в «Ленком», мне сказали: «Вам, Людочка, надо ввестись в спектакль «Музыка на одиннадцатом этаже». Срочно посмотрите этот спектакль, потом получите текст и начинайте репетировать». Я пришла, села в зал, набитый молодыми девчонками и мальчишками. Выходит Збруев, уже кинозвезда, все видели «Звездный билет», и зал: «А-а-а! Збруев!!!» Страшное количество криков и воплей. Обаятельный Збруев всем улыбается.
За ним выходит нечто лохматое, косматое, два огромных горящих глаза, пластика совершенно необыкновенная, обаяние невероятное. И я вижу, что зрительный зал разделился: одна половина за Збруева, другая - за Караченцова. Надо же, отметила я, этот актер уже имеет популярность. И я ловлю себя на том, что мне уже спектакль неинтересен, Збруев неинтересен, никто неинтересен, только за ним, за косматым, слежу.
Книга Николая Караченцова «Я не ушел»
Коля играл в спектакле главную роль. В белой рубашечке, белые джинсики, белые зубы, сам смуглый, глаза темные, свет в них играет. Надо мной висела огромная люстра в стиле модерн, которая и сейчас висит у нас в «Ленкоме». Я посмотрела на нее, когда начался второй акт, и подумала: если этот косматый не будет моим мужем, то лучше повеситься на этой люстре, иначе вся дальнейшая жизнь бессмысленна...
Наступает день, когда они со Збруевым пришли со мной репетировать. Я по пьесе появляюсь на каком-то постаменте. Они вытащили раскладную лестницу, меня в мини-юбке поставили на нее, и свой монолог я им раз пятнадцать читала, а они сидели и мои ноги разглядывали. У меня в придачу к ногам были длинные волосы, я была хорошенькая, молоденькая. И эти поросята издевались надо мной как могли.
А я умираю, я уже умираю от любви к этому человеку, то краснею, то бледнею. А он говорит: «Давайте еще разочек повернитесь, вы как бы выходите из темноты и снова свой монолог прочтите»…
Потом я у него спросила: «Коленька, скажи, пожалуйста, а когда ты меня увидел, когда тебе сказали: «Порепетируйте с молодой артисткой», у тебя-то какие чувства возникли?» Он ответил: «Я полюбил тебя с первого взгляда». Но издевался надо мной еще очень долго.
Тайный роман
Мы поехали на гастроли в Ленинград. Каждый вечер Николай Петрович приходил к нам в номер посидеть вместе со всеми, включая и Збруева, и Янковского. Только те приходили шикарно одетые, цветы приносили, шампанское, сидели, разговаривали. А Коля являлся в пижаме, почему-то в рваных тапочках на веревочке. Но зато с гитарой. Моя подруга, которая жила со мной в номере, интересуется: «Кто тебе больше нравится, Збруев или Янковский?» Она никак не могла предположить, что кому-то может нравиться Караченцов. Я ей призналась: «Я умираю!» «Ты идиотка! Да что ты в нем нашла? Ты посмотри на него: страшный, как атомная война. Орет, как бешеный, какой-то кошмар!».
Короче говоря, Коля в очередной раз пришел ко мне со своей гитарой. Он дождался, пока уйдут Янковский, Збруев, которые, в общем, слегка ухаживали за мной, точнее, вышел, когда все разошлись, и снова зашел: «Я к тебе попить чего-нибудь». Я ему: «Входи, закрой дверь на ключ и оставайся». Его, конечно, немножко шокировало, что девушка так сразу активно взялась за него.
Вот так и закрутился наш невероятный роман. Причем никто о нем не знал. Мы уходили из театра в разные стороны, потому что я была замужем уже во второй раз и этот факт делал наши встречи тайными. В 1973 году мы встретились, а женился он на мне в 1975-м, спустя два года. Он сказал: «Ты меня любишь?» Я говорю: «Конечно». «Ты разведешься со своим мужем?» Я: «Да, прямо сейчас». Я ушла от мужа, а он все равно на мне не женился.
Однажды я сказала: «Коля, извини, ради бога, у меня достаточно предложений. Если ты не хочешь со мной жить, то знай: мне надоело ездить к тебе в коммуналку на «Войковскую» или еще где-то с тобой встречаться, я просто устала. Почему я все время должна думать: куда и как я доеду, откуда я приеду, как я переоденусь, где помоюсь?» Тут он и сделал мне официальное предложение. И имел счастье на мне жениться, о чем сейчас, по-моему, совсем не жалеет.
Авария 2005 года
В ночь на 28 февраля 2005 года я навсегда закрыла глаза своей маме. О том, что мама умирала, я знала: рак желудка. Последние два месяца оставить маму одну было нельзя, поэтому я стала жить у нее почти постоянно. Коля тосковал по мне, в тот день он сказал: «Можно я поеду вместе с тобой к маме прямо сейчас?» Лучше бы я его взяла, ей-богу! Я ему сказала: «Колечка, не надо, там человек умирает, а тебе завтра сниматься...»
Еду по Мичуринскому проспекту и попадаю в ту самую, ставшую роковой для Коли яму. Мой джип подскакивает, меня заносит, я выворачиваю руль и думаю: «Елки-палки, я же знаю, что здесь дырка, как же я могла?» Приезжаю я к маме, вхожу и понимаю, что осталось буквально несколько минут. Я зову: «Мама!» Она открывает глаза, делает последний вдох... и все.
Моя сестра Ира заплакала и стала звонить Коле. Он тут же перезванивает мне: «Выезжаю!»
Людмила Поргина в фильме «Жизнь Бетховена». 1978 год.
Фото: кадр из фильма
Вдруг звонит телефон моей племянницы, и я слышу ее крик: «Авария! Где вы?!» Приезжаем в больницу, я спрашиваю: «Куда отвезли Караченцова?» И вижу каталку, которую уже вывозят, а на ней разрезанную одежду Коли - джинсы, свитер, ботинки - все в крови. Слышу слова врача: «У него черепно-мозговая травма». И по тому, как повели себя медсестры, а они сказали: «Пойдемте, мы вам дадим чаю, отдохните», я понимаю, что дело очень плохо...
Первой Колю обнаружила бригада «Скорой помощи» - случайная машина, которая возвращалась в свою больницу. Увидев перевернутый автомобиль, они бросились вытаскивать пассажиров. Колю они не узнали - он был весь в крови. Колино имя выяснили только по железнодорожному билету, который оказался у него в кармане.
Первый раз после аварии я увидела его только в день похорон мамы - рано утром 2 марта. Впоследствии мне рассказали, что именно в тот день врачи ждали, что он умрет. Ситуация сложилась критическая, надежды на благополучный исход не было никакой. Врачи боялись, что он умрет на моих глазах.
И вот я вижу Колю - красивого, атлетически сложенного... Он лежит голый, с забинтованной головой, со всякими трубочками, и мне кажется, что он просто спит. Я его целую и шепчу: «Колечка, я все сделаю, как ты просил. Мамочку мы проводим красиво. А ты тут без меня ничего не придумывай. Просто лежи и жди. Я приду и непременно тебя вытащу». И уезжаю хоронить маму, потом - на поминки. Со следующего дня начинаю приходить к Коле каждый день.
Сейчас мне кажется, что в те дни я вообще не спала. Вставала как по звонку. В 7 часов подъем, в 9 - служба в церкви, потом Склиф, потом встречи-созвоны с врачами, ночью пропадание в полусне и снова молитва... Я играла с Колей в спектакле «Юнона» и «Авось» Казанскую Божью Матерь и молилась за него перед Казанской иконой Божьей Матери.
Врачи боялись, что артист покончит с собой
Коля провел в реанимации два месяца, потерял в весе больше 20 килограммов. Когда он осознал, что болен, что у него тяжелая травма? Когда уже перешел из реанимации в палату, посмотрел на себя в зеркало и увидел в голове буквально выемку. Пощупал себя со всех сторон и сильно задумался. Нам тогда врачи даже сказали, чтобы мы забили балкон, ножи-вилки все убрали, одного его не оставляли ни на минуту и никуда не выпускали. Оказывается, нередки случаи, когда больные в подобных ситуациях от страха перед беспомощностью пытаются совершить суицид. У Коли этого не произошло. Благодаря силе его духа, а может, и потому, что мы его окружили такой любовью и так искренне радовались всем его победам.
Он спокойно и с удовольствием смотрит свои картины, хохочет и комментирует: «Андрей (Миронов. - Ред.) гениально играет. Да и я тоже неплохо. Много смешного напридумывали». Это по поводу «Человека с бульвара Капуцинов». Сейчас Коля еще не может полностью выразить словами все свои чувства и мысли - ему пока трудно, речь после таких травм восстанавливается очень долго. Но все равно я ему поражаюсь... Вот иногда вдруг как закричит мне из другой комнаты: «Девонька, подойди ко мне! Быстро подойди!» Я влетаю в ужасе: «Господи, что случилось?» «Я люблю тебя!» - безмятежно говорит он и довольно улыбается... Я знаю, что у меня есть мой любимый человек с теми же ощущениями, с тем же интеллектом и юмором.
Был голосом Жан-Поля Бельмондо - озвучил все фильмы с участием французской звезды. Фото: Валерий ПЛОТНИКОВ/РИА Новости
«Судьбу мужа решаю ежеминутно»
Для Коли «Юнона» и «Авось» не просто спектакль. Это его жизнь. Он был весь настроен на Караченцова. 23 года Коля тянул этот спектакль на себе. Выкладывался, рвал глотку, даже с температурой шел играть. И, когда с ним случилась беда, театр даже не выждал хоть какое-то время...
Говорят, что спектакль состоялся, но это уже другой спектакль. Знаю, что прежний переворачивал души. Никогда не поверю, что нынешний спектакль стал таким. Простить я их простила, но прийти в театр и выйти на сцену - значит принять их правоту. А я этого не могу сделать.
В тот день я выхожу на сцену, меня буквально трясет. Боюсь, что со мной что-то случится, что меня удар хватит... После первого акта на ходу раздеваюсь, срываю парик и говорю: «Я больше сюда никогда не приду». Моя подруга пытается меня удержать: «Ты же актриса, ты должна отыграть спектакль!» Я отвечаю: «Сначала я перед Богом - человек, а потом уже актриса. А как человек я с этим решением не согласна». Так и ушла со спектакля, не доиграв. Конечно, я нарушила театральную этику. Сейчас я это понимаю, но в том состоянии ничего не могла с собой поделать. Мне показалось, что в моем Доме для нас с Колей не хватило чувства сострадания...
И все равно я очень благодарна всем сотрудникам «Ленкома» за то, что они звонят, переживают за Колю, предлагают свою помощь. Инна Михайловна Чурикова мне говорит: «Люда, ты бы сыграла Полину Андреевну. Все же «Чайка». Я отвечаю: «Понимаешь, я выброшу три часа из жизни, а я ему нужна каждую минуту». Три часа, которые не решат чью-то судьбу. А судьбу своего мужа я решаю ежеминутно.
Шаг за шагом мы с ним репетируем новую жизнь.
«Мне говорят, что я пиарюсь»
Четыре года назад, в 2012-м, у Коли внезапно случился нервный срыв. Судорожный приступ. Очень сильный. Врачи констатировали: погибли нервные окончания клеток мозга, отвечающих за координацию движений. Если раньше он мог играть в теннис, ходить по лесу, то теперь самостоятельно ничего этого делать не может. Мы поменяли ритм нашей жизни. Осенью и весной живем на даче, летом и зимой уезжаем на море. Ходим на все премьеры в наших любимых театрах. Были на выставке произведений Валентина Серова.
В нашей жизни с Колей есть борьба. Борьба за то, чтобы выстоять, за то, чтобы эта жизнь была достойной. Это относится не только к нам. Я о том, чтобы инвалиды не были людьми какого-то иного сорта. Бороться с этим невероятно трудно. Тем не менее, куда бы я ни приезжала, повсюду люди, когда видят меня, благодарят: «Спасибо вам за Николая Петровича! Вы правильно делаете, что ходите с ним в театр!»
Есть и такие, которые говорят, что я слишком зачастила на телевидение, что якобы мой больной муж - мой личный пиар. Тут я цензурного слова не подберу, чтобы это назвать. Какой личный пиар? Да, я участвую в телевизионных передачах. Я это делаю только лишь потому, что выстояла рядом с ним, что отстаиваю его жизнь. Однажды Коля одному журналисту, который мне вдруг начал выговаривать: «Что это вы все таскаете его по театрам, по концертам. Сидели бы лучше дома», хорошо сказал: «Слушай, сынок! Я болен физически, а ты духовно. Я тоже хочу ходить в театр... И неизлечим ты, а не я».
Гангстер Урри в исполнении Караченцова получился очень обаятельным.
Фото: кадр из фильма
ПРОВЕРКА НА ДРУЖБУ
Визбор спас жизнь
Никто не предполагал, что Коле предложат роль режиссера, который снимает фильм о горнолыжниках. Эта картина («Миг удачи», 1977 год. - Ред.) по сценарию Юрия Визбора снималась на Чегете. Коля поехал туда, а у нас незадолго до этого родился наш Андрюха, и мама меня отпустила.
В один из дней Коля не снимался, и мы с ним поехали в кафе на гору Чегет на фуникулере, а фуникулер остановился. Началась жутчайшая метель. Нас стало заносить снегом... комьями снега величиной с кулак. И вот как сейчас слышу наши слабеющие голоса, сначала один замолчал, потом другой. Мы стали понимать, что замерзаем.
Не помню, как нас оттуда снимали. Очнулась я от того, что яркий свет в глаза и голоса какие-то. Вижу: мы с Колей лежим в номере совершенно голые, и нас растирают водкой и коньяком. Стоит над нами Юра Визбор, ножом открывает каждому рот и туда вливает коньяк; и эти голоса, гудевшие где-то над нами... Нас, голых, растертых водкой и коньяком, посадили в теплые мешки, и Юра говорил: «Вам главное сейчас - не заснуть, чтобы вы не спали, я вам буду петь песни». И он пел. Наконец, когда мы стали отвечать на его вопросы, когда мы стали шевелить лапками, у него прямо слезы на глазах...
Он вытащил нас с того света. Он заставил спасателей поехать, кричал, что люди замерзают, их надо спасти. Ему говорили: «Да вы что, сейчас такой страшный оползень может начаться!» А он все равно заставил их выйти и спасти нас. Потом Юра посвятил Коле песню «Жизнь моя - манеж», и на все вечера, где выступал, он приглашал Колю, и Коля пел этот «Манеж».
5 лучших фильмов звезды кино
● «Старший сын» (1975)
● «Собака на сене» (1977)
● «Приключения Электроника» (1979)
● «Трест, который лопнул» (1982)
● «Человек с бульвара Капуцинов» (1987)