Марат Сарулу: «Победа и поражение всегда идут рядом. Иногда приходится жевать мед, иногда - деготь

При личном общении на кастинге режиссер убедился, что не ошибся в выборе маленькой актрисы. Фото: из архива М. Сарулу

Серебро 18-го Международного кинофестиваля «Черные Ночи» в Эстонии - внушительная статуэтка воющего волка с поднятой головой - приз за лучшую режиссерскую работу - и премия Ассоциации по продвижению азиатского кино Netpac стали достойным вознаграждением за усилия, вложенные кыргызстанским режиссером Маратом Сарулу в свое новое детище - фильм «КӨч/Переезд». «Комсомолка» расспросила о восторженных отзывах зрителей и киноэкспертов в Пусане и Таллинне, причинах неуспеха в Анапе и будущих проектах мастера отечественного кино.

«Переезд» - очень кыргызский фильм, по содержанию и темпоритму повествования. Это фильм, способный заворожить зрителя и заставить его, позабыв о времени, жить в ритме, заданном режиссером. В фильме играет все - время, пространство, пейзажи. Человек - всего лишь маленькая часть мира, который его окружает, будь то крохотная деревушка на берегу огромной реки или удручающий промышленный пейзаж на окраине города. Что случится с растением, вырванным с корнем и погоняемым ветром? Что произойдет с людьми, утерявшими свои корни?

Автор фильма - поэт Кыргызстана, который, как своей новой работой, так и прежними лентами, тепло принятыми на международном уровне («Песни южных морей» и др.), представляет так называемую новую «неизвестную Азиатскую волну».

Так написала о фильме в анонсе фестивального каталога директор таллиннского МКФ «Черные ночи» - Тийна Локк. Именно она, перешагнув процедуру отборочной комиссии, самолично прислала режиссеру официальное приглашение к участию в основном конкурсе.

Тяжеловес в киношном мире

Главные герои фильма - старик и его внучка, проживающие в поселке в небольшом доме на берегу реки. Дочь старика приезжает из города и убеждает отца продать дом и перебраться к ней. Старик с трудом соглашается и покидает с внучкой отчие места. Для обоих переезд в город оказывается путешествием в один конец...

Автор фильма убежден, что социальное неблагополучие (безработица, миграция, наркомания) - временное явление и, так или иначе, разрешимое. А проблемы существования: одиночество, отчаяние, страх, отчуждение - извечны. И задача настоящего искусства, взяв за основу социальный фон, развернуть на нем вечные вопросы человеческого существования. Что и делает Сарулу, фильм которого сперва обманчиво вводит в сюжет социальную проблему, но затем на ее фоне незаметно трансформируется в экзистенциальную драму. Впервые в национальном кинематографе он столь зрело и осознанно поднимает экзистенциальные проблемы, делая их темой искусства.

В фестивальное плавание полнометражный игровой фильм «КӨч/Переезд» - совместный продукт киностудии «Кыргызфильм» и кинокомпании «Мандала Филмз» - отправился под занавес уходящего года. Мировая премьера картины прошла в южнокорейском городе Пусан, куда фильм попал, что называется, слету. Организаторы крупнейшего в Азии Пусанского фестиваля класса «А» высоко оценили новую работу режиссера из Кыргызстана и без отборочного тура включили «Переезд» в официальную программу. Показ не остался незамеченным. Зрители и киноэксперты хором хвалили кыргызскую картину, и Пусан стал для фильма трамплином в мировое фестивальное турне.

Сразу после премьеры в копилку наград киноленты падает первая медаль - на 3-м Нью-Йоркском международном кинофестивале «Евразия» Сарулу получает приз за лучшую режиссуру. Но настоящий триумф ждет киноленту в Таллинне на 18-м МКФ «Черные ночи» (Black Nights). С этого года Международная федерация ассоциаций кинопродюсеров присвоила таллиннскому МКФ новый статус - фестиваль класса «А», поставив его в один ряд с другими 14-ю кинофестивалями этого класса - Каннским, Венецианским, Берлинским, Токийским, Московским, Пусанским, Варшавским... Если ранее МКФ «Черные Ночи» был географически ограничен, отбирая в конкурс лишь фильмы из стран Азии и Европы, то с этого года стал мировым, универсальным, включив в основную конкурсную программу 18 картин со всего мира. И то, что кыргызский «Переезд» уверенно обошел конкурентов из Японии, Великобритании, Канады, Португалии, Дании, Ирана, России, Южной Кореи, завоевав два главных приза, говорит о неоспоримых достоинствах картины. Этот успех подтверждает тот факт, что если на международной арене Кыргызстан не имеет никакого политического веса, то в области кинематографа наша республика уже вошла в профессиональную лигу тяжеловесов, может достойно конкурировать с сильнейшими странами и уверенно побеждать.

Премия Netpak присуждается лучшей картине из Азии сетью по продвижению азиатского кино. В копилке Марата Сарулу уже два таких солидных приза. Первый режиссер получил в 2008 году за фильм «Песнь южных морей» на МКФ в Италии. Фото: автора

Достойный фильм отметят всегда

- Марат, позвольте поздравить вас с успехом.

- Спасибо, это заслуга всей моей команды, нашей родной студии, нашего кино. Когда оглашают победивший фильм, то обязательно называют страну, в которой он произведен, и поневоле думаешь, что представляешь не только себя самого.

- Победа в Таллинне была ожидаемой?

- Победа и поражение всегда идут рядом. Любой серьезный кинофестиваль - это в определенном смысле лотерея для всех его участников. Никто не знает, каков будет окончательный расклад. Иногда складывается так, что сильную картину могут не оценить по достоинству. Но я глубоко убежден, если фильм достойный, не на одном, так на другом фестивале он все равно будет справедливо оценен.

- И все-таки было какое-то предощущение победы?

- Внутренний голос подсказывал, что все пройдет хорошо, ведь я был уже в Европе. До церемонии награждения меня сразу провели к установленным между зрительным залом и сценой белым двухместным креслам с именными листами номинантов. Рядом разместился иранский режиссер Реза Миркарими. Странные сюрпризы подчас преподносит судьба: с ним мы конкурировали еще на фестивале в Италии в 2008 году. Мне тогда тоже вручили два приза - премию Netpac и приз публики Рима. А он обскакал меня и увез главный трофей. Теперь фортуна распорядилась иначе, и спустя шесть лет я взял в Таллинне реванш и обошел его, получив приз за лучшую режиссуру. Жизнь невероятно таинственна, иронична и парадоксальна и поочередно сажает на трон то короля, то шута, так что приходится бывать в шкуре и того, и другого и иногда жевать деготь вместо меда.

- Расскажите немного о таллиннском фестивале.

- Это часть европейского киномира с жесткими, но справедливыми критериями отбора, вменяемым жюри, свободным от грубого лоббирования, цивилизованной атмосферой, хорошо слаженной командой, богатой и широкой программой и заинтересованной фестивальной публикой. Короче, в масштабном таллиннском кинофестивале я попал в профессиональную среду, к своему зрителю, оценившему фильм по достоинству.

«В Анапе нас «прокатили»

- Однако поначалу не все было гладко. Что помешало «Переезду» войти в число призеров на сентябрьском «Киношоке-2014» в Анапе?

- В 2002-м я уже завоевывал в Анапе Гран-при за лучшую короткометражку, тогда там еще была киношная аура. Сейчас, к сожалению, все поменялось. Как всегда, там, куда вторгается политика, дело дрянь. Фестивальные оценки в Анапе сегодня сильно зависят от политического климата в России и странах СНГ. С одной стороны - конфликт между Россией и Украиной, с другой - тянущийся «хвост» непростых отношений между Россией и Грузией. Политическая тенденция была шита здесь белыми нитками и видна уже по составу жюри. Когда его председатель - грузин, а судейская команда в основном представлена товарищами из России и Украины, тогда мы получаем вот такой результат, идущий вразрез с общепринятыми фестивальными нормами. Два главных приза - за лучший фильм и лучшую операторскую работу - ушли Грузии, включая третий(!), именной приз, для грузинского председателя жюри за вклад в кинематограф. Награду за лучшую режиссерскую работу получила Украина. После этого сдержанный и флегматичный Борис Трошев, мой оператор из Казахстана, в сердцах обронил: «Марат, нас «прокатили!». Я знал, расклад будет не в нашу пользу, но надеялся, что приз за лучшую операторскую работу заслуженно получит Боря. Вот за него действительно было обидно.

Фестиваль в целом теряет всякий смысл, когда в нем начинает править идеологическая или политическая конъюнктура. Все эти внекинематографические обстоятельства превращают некогда значимый для многих авторов постсоветский кинофорум в скучный балаган, где достойная картина может быть оболгана и превращена в летающую по воздуху фанеру. Ко всему прочему, наличие в кинотеатрах зрителей - важнейший из индикаторов уровня фестиваля. В Анапе на просмотрах, кроме случайных посетителей, никого нет. Для кого тогда все проводится?

- Почему все-таки «там» получается, а в России - нет?

- Разный исторический культурный бэкграунд, другой жизненный гумус, который приносит разные плоды. Отмечу один принципиальный момент. На Западе доминирует личностное начало, которое в сфере культуры дает хорошие результаты. Если взять, к примеру, Канны, то его бессменный директор г-н Жиль Жакоб каждый раз приветствует участников конкурсной программы на красной дорожке. В Таллинне анонс к моему фильму писала директор МКФ «Темные ночи» Тийна Локк. Эти люди как золотоискатели - знакомы с каждым конкурсантом и лично формируют основную конкурсную программу, поскольку от того, насколько она будет сильной, зависит престиж и рейтинг фестиваля на международной арене. Такого нет в России, невозможно себе представить, чтобы директор «Киношока» Ирина Шевчук лично здоровалась с каждым участником конкурсной программы, а тем более - писала анонсы к фильмам. В пространстве СНГ - не только на фестивальных площадках - нет личностного отношения и личностной ответственности за свою работу. А без этого не будет ни хорошего кино, ни хороших фестивалей, ни хорошей страны. Будет политический балаган с пустой начинкой под фальшивой кинематографической вывеской.

Почти трехчасовой игровой фильм Марата Сарулу рассказывает о нелегкой судьбе старика и ребенка, которые вынужденно перебираются в город, без надежды вернуться в родные края. Фото: кадр из фильма

О низменном и возвышенном

- «Переезд» идет почти три часа. В вашей коллекции это первая работа с таким хронометражем. Согласитесь, не каждому создателю «гиганта» удается с первых минут увлечь зрителя и удерживать внимание на протяжении всего фильма.

- Когда я сдавал черновую версию фильма художественному совету студии, были замечания по метражу, по объему. Но даже там люди, понимающие киноязык, говорили: «Мы не заметили, как пролетели эти три часа». И в Южной Корее, и в Эстонии зрителей вообще не занимал вопрос объема, напротив, и они, и киноэксперты восхищались и режиссурой, и пластикой, и визуальным рядом (натуру снимали на юге страны, в Таш-Кумыре, на северном побережье Иссык-Куля и в окрестностях Бишкека - прим. Авт.).

«Режиссер так искусно вписывает в изумительный ландшафт драматические события, что невозможно оторваться от картины. В жизни подчас происходят ужасные вещи, но мир от этого не перестает быть красивым», - отмечали в Таллинне и добавляли: «Кыргызстан - страна с восхитительной природой, высоким уровнем коррупции и хорошим кинематографом». Последнее вселяет надежду.

- Эта картина стала вашим первым проектом на киностудии «Кыргызфильм»? Как решался вопрос с финансированием?

- Да, это мой первый фильм на родной киностудии, и я очень дорожу эмблемой «Кыргызфильма» в титрах. Путь к этому был нелегким, я долго возвращался на родину. Что касается бюджета, то совокупные траты составили немногим более трех с половиной миллионов сомов. Конечно, смета небольшая, и мучились мы неимоверно, поскольку деньги поступали частями. Проект был запущен в конце позапрошлого года. В ноябре-декабре успели запечатлеть уходящую натуру, а потом на протяжении всего 2013-го с большими перерывами снимали картину, по 3-4 месяца ожидая следующего транша…

В периоды вынужденного простоя я вместе со своей помощницей Розой Абдуллаевой обращался за помощью и в процветающие компании, и к частным лицам, написав около 20-ти писем разным структурам местного бизнес-сообщества с просьбой оказать картине поддержку, предлагая при этом различные варианты сотрудничества. И на все 20 писем получили 20 отказов. Когда снимали одну из последних сцен в доме престарелых в Нижней Серафимовке, за Кантом, попросили тогдашнего губернатора Чуйской области оплатить гонорар старикам за участие в массовке. Получили отказ. Речь шла всего о пяти тысячах сомов для постояльцев дома престарелых… Как всегда выручал народ, простые люди, владельцы небольших кафе и гостиниц, войсковая часть в Балыкчи, руководители детсадов и школ - низкий им поклон за бескорыстную помощь.

И Юнг, и Гумилев сходятся в одном, что историю творят люди «длинной воли», альтруисты с неэгоистической мотивацией в жизни. Настоящее авторское кино делают именно они, ведомые надличностными интересами одинокие пассионарии. К примеру, Савва Морозов и Третьяков понимали, что причастны к судьбоносным процессам в своей культуре. Они делали культурную эпоху своим личным участием. Местная же, так называемая «бизнес-элита», эгоистична и работает только на себя, поскольку в массе своей состоит из нуворишей, выскочек без культурной родословной, без накопленного от поколения к поколению духовного капитала и фамильных традиций меценатства и филантропии.

Пройдет время, и люди забудут о тех, кто мог, но ровным счетом ничего не сделал для своей страны. Но в исторической памяти останется наследие, оставленное подвижниками от искусства, в одиночку, на свой страх и риск творящими то, что кому-то сегодня может казаться бессмысленным и убыточным.

Перизат, Сагын-байке и Айназик с ее печальной историей

- Как родилась идея фильма?

- Мне приснился финал картины. Я увидел заснеженное поле, падающий хлопьями снег и старика, согревающего своим дыханием замерзшие руки девочки. Пережив во сне ощущение невероятной чистоты и печали, хрупкости и непрочности человеческих отношений, я стал подтягивать весь остальной сюжет к приснившемуся мне финалу, который, в конечном счете, так и не вошел в картину. Логика развития фильма привела к тому, что я снял другой, думаю, не менее впечатляющий финал.

- Уже отобранную вами актрису на одну из главных ролей вы сменили в самый последний момент. Что тогда случилось?

- В сценарии была одна любовная сцена, которую мы с оператором держали в кармане. Так вот, утвержденная мной актриса наотрез отказалась сниматься, испугавшись осуждения со стороны родных и близких. Тогда мой помощник позвонил дублерше, которую мы придерживали на экстренный случай. Она сразу же согласилась и без промедлений выехала на съемки, это и была Перизат Эрманбетова. Предварительно она посоветовалась с мужем, поставила в известность родню. Очень смелый шаг, на который у нас мало кто может решиться. С Перизат мы сняли эту сцену (кстати, очень целомудренно), которая, на мой взгляд, получилась отменной, хотя и не вошла в окончательный монтаж.

- А были сцены, которые дались особенно тяжело?

- Учитывая то, что две очень непростые роли в фильме играют старик и ребенок, весь съемочный процесс протекал нелегко. На роль старика был отобран Сагындык Макекадыров, в прошлом режиссер хроники студии «Кыргызфильм». Люди в этом возрасте сами как дети, которым сложно переносить натурные съемки, как и другой исполнительнице главной роли - пятилетней Айназик Бекбалаевой. Айназик, к тому же - девочка с трагической судьбой. Три года назад на ее глазах в автокатастрофе погибла мать. От пережитого шока ребенок не разговаривал год. Даже на фотографиях из портфолио в глазах девочки была такая печаль, которую ни сымитировать, ни сыграть невозможно. И при личном общении на кастинге я убедился, что не ошибся в выборе маленькой актрисы…

Сложно всем нам далась одна из финальных сцен, где старик встречается со своей внучкой после того, как родная дочь определяет его в дом престарелых, а девочку отвозит в детдом. Старик идет через весь город, чтобы навестить ребенка, и эту встречу нужно было снять сдержанно, без единого слова, без открытых эмоций и слез. Я боялся, что актеры не справятся с задачей, но они сыграли как надо. И когда я сказал: «Стоп! Снято!», - то быстро отошел от группы, чтобы никто не видел моих слез.

Другая сложная сцена была в детдоме, где Айназик по сценарию должны были обрить наголо. Поначалу ее бабушка хотела отказаться из-за этого от съемок: «Это невозможно! Наша девочка ходит в танцевальную студию!», но через неделю привезла Айназик на киностудию. Девочка оказалась храброй и согласилась расстаться с косичками. Для этой сцены я специально раздобыл винтажный ручной аппарат для стрижки волос. Он дерет волосы и причиняет боль. Но девочка терпела и не заплакала на протяжении всей сцены. Гонорар за съемки она получила наравне со взрослыми актерами. Я очень благодарен моей маленькой актрисе и моему пожилому актеру, дорогим Сагыну-байке и Айназик.

Работать и еще раз работать!

- Марат, подведите итоги киножизни Кыргызстана в уходящем году.

- В этом году сменилось руководство киностудии «Кыргызфильм», и это стало хорошим знаком для нашей кинематографии, поскольку многие производственные проблемы были связаны с прежней дирекцией. С приходом нового директора, выпускницы ВГИК с большим опытом работы в кино, Гульмиры Керимовой, эта ситуация выправилась, сразу почувствовалась поддержка как в моральном, так и в производственном плане. Так что теперь можно приступать к решению стратегических задач. Что касается киношных проектов, поскольку я сам с головой ушел в работу, мне было сложно следить за тем, что делают коллеги по цеху.

- Но один фильм точно не могли не заметить. Как вы относитесь к масштабным биографическим блокбастерам типа «Курманджан Датки»?

- Правительственные заказы на такие масштабные многобюджетные проекты изначально планируются по идеологическим и политическим соображениям. А идеологический элемент в произведении искусства, боюсь, сужает его масштаб и превращает фильм в локальный продукт для местного потребления. Но поскольку идеологическое кино по форме и содержанию обязано творить мифологическую, а не художественную реальность, то все вопросы снимаются, и такое кино, несомненно, должно справиться с поставленной перед ним идеологической задачей.

Сегодня нас пытаются убедить, что необходимо сплачивать общество, в том числе посредством искусства. Однако общество консолидируется на других началах и по-иному. Важно не смешивать идеологию и искусство. В жизни случаются жуткие вещи, не всегда приятные, подчас трагические, и не все нам медом намазано, порой приходится жевать деготь вместо патоки. Так вот, задача кино - учить видеть прекрасное и ужасное, а не только развлекать публику. При этом учить ее надо на хороших образцах, а не на ширпотребе, полуфабрикатах и чернухе.

Я, будь это в моей власти, по многим соображениям временно приостановил бы производство таких амбициозных дорогостоящих байопиков. Ведь на очереди у национального кинематографа стоят более важные и неотложные задачи: вкладывать средства в техническое оснащение киностудии «Кыргызфильм», решать кадровые вопросы, дать возможность молодым дебютировать с полнометражными проектами, а среднему и старшему поколению - дать порядка пяти постановок с приличным бюджетом, проведя предварительно строгий отбор проектов.

- Чем планируете заняться в новом году?

- Остался еще один год фестивального проката, поэтому в 2015-м продолжатся фестивальные разъезды, которые являются составной частью производства фильмов. Как бы ни было это утомительно, ты обязан лично присутствовать и представлять на фестивалях собственное детище.

Несколько интересных проектов дожидаются своей очереди. Если решится вопрос с финансированием и я получу поддержку западных фондов, то к концу следующего года, надеюсь, приступлю к работе над очередным фильмом. В 2010 и в 2011 годах я снял две среднеметражные картины «Соль» и «Мать». По определенным причинам они не были запущены на фестивальную орбиту, думаю заняться их продвижением в 2015-м.

Поступило приглашение преподавать на высших курсах кино и телевидения при Университете искусств. Есть интересный проект авторской программы на ТВ. Словом, надо Arbeit, Arbeit und Arbeit.